Дневник Верховского

А.Ф. Керенский оставался тверд в своих убеждениях. После исчезновения с исторической арены (кажется — вполне закономерного) он писал с пафосом: «Будет ли в Берлинской Аллее Победы поставлен памятник победителю России — Ленину? Я серьезно утверждаю, что на одной площади бывшей России должен быть поставлен большевиками обелиск Корнилову с надписью “Сим победили!”»^{425}.

В связи с «делом Корнилова» было немало разных слухов. Печатный орган внепартийных социалистов «Новая Русь» тоже внесла свой вклад в распространение слухов о Верховском. Она опубликовала небольшую заметку, в которой утверждала, что генерал А.И. Верховский отрицает виновность генерала Л.Г. Корнилова. По мнению газеты, военный министр считал Л.Г. Корнилова вовлеченным в сложившуюся ситуацию «темными личностями». Они утверждали, что военный министр обладал рядом доказательств, оправдывавших генерала Л.Г. Корнилова^{426}.

Такими доказательствами А.И. Верховский действительно обладал. Исторический документ, написанный рукой Верховского, не оставляет никаких сомнений — А.Ф. Керенский более чем кто-либо другой был виноват в случившемся. В этом документе содержится опровержение устоявшихся за многие десятки лет представлений о том, какие же именно процессы, скрытые от широкой общественности, протекали в феврале— октябре 1917 года, кто был истинным виновником в событиях, «которые потрясли мир» и почему началась агония власти.

Верховский, в частности, писал: «Про Керенского мне не раз рассказывали его товарищи по партии, что он не терпел даже и до революции около себя сильных людей, из чувства какой-то женской ревности. Когда лее он встал к власти, то это у него стало болезненным. Он боялся Корнилова, боялся Половцева, Пальчинского, меня. Ему казалось, что мы можем отнять у него часть его обаяния и блеска. Поэтому он легко предавал своих друзей, даже самых преданных, из этой боязни. Например, Половцеву в дни июльского выступления был передан список лиц, которых надо было арестовать, составленный при участии Керенского, а когда Половцев стал его осуществлять и Совет возмутился (?!) за своих товарищей большевиков, то Керенский отрекся от него, и Половцев ушел. Положение с Корниловым было ясно на Московском совещании, и я прямо говорил, что б.м. его придется арестовать. Керенский на этот шаг не пошел. Но уезжая из Москвы, он мимоходом мне сказал: “Я придумал комбинацию, как я с ним разделаюсь” (выделено мной. — Ю.С.). И действительно спровоцировал его на совесть. Поведение его в Корниловском деле было гнусненькое, и его и Корнилова надо повесить за это дело, за их легкомыслие на один сук» (л. арх.).

Глава VI. УЛЬТИМАТУМ ВОЕННОГО МИНИСТРА

Вопрос о мире, как лампочка Аладдина: кто ее взял, тому служат духи, тому дается власть в руки.

А. Верховский

После неудачного выступления генерала Л.Г. Корнилова по инициативе А.Ф. Керенского Временным правительством была провозглашена Республика, для управления которой 1 сентября 1917 года была создана Директория, сосредоточившая всю власть в стране в руках пяти министров: Керенского, Никитина, Терещенко, Вердеревского, Верховского. Получив неожиданное предложение занять пост военного министра и стать членом Директории, сделанное Керенским по междугородному телефону Петроград—Москва и после непродолжительного раздумья, Верховский дал свое согласие.

1 сентября был опубликован указ Временного правительства Правительствующему Сенату. В нем за подписью министра-председателя А.Ф. Керенского и министра юстиции А.С. Зарудного отмечалось, что управляющий военным и морским министерством и военный генерал-губернатор Петрограда и его окрестностей Б.В. Савинков освобожден от занимаемых должностей, а полковник Генерального штаба А.И. Верховский назначается военным министром с производством в генерал-майоры^{427}.