Дневник вуарйериста

Обалдевшая от таких действий секретарша повернула ко мне лицо, на котором застыла гримаса удивления: «ты что, я потом ходить не смогу!»

«Сможешь» - ответил я, продолжая буровые работы, «давай, блядь, двигай задом, двигай». Что она могла сделать? Продолжая постанывать, она действительно задвигала задом мне навстречу, помогая моему хую все глубже и глубже проникать в нее. Я чувствовал, как под моими толчками расширяется узкое отверстие, предназначенное, в принципе, для других целей и моему члену становилось все более и более хорошо. Крепко вжавшись ладонями в ее ягодицы, я продолжал драть эту похотливую кошку. Наконец, ее стоны перешли в сплошной вопль кончающей женщины, я тоже зарычал, задергался, и, наконец, излился — первые капли брызнули в ее прямую кишку, но затем я вынул член и обильно смочил спермой ее спину, наблюдая как «дышит» освободившееся отверстие, также вымазанное в сперме.

Удивительно, но я не почувствовал усталости, напротив, мне хотелось еще. Поскольку моя секретарша не шевелилась, будто ее подстрелили, и продолжала лежать грудью на столе — я обошел стол кругом, поднял ее голову и протиснул головку еще не остывшего и не сдувшегося члена ей между губ. «Соси, сучка», сказал я. Я перешел на сплошной мат, настолько я был возбужден и зол на весь свет. «Глубже, глубже, проблядь.» Посасывая мой член, она оживала. Через минуту ее голова заходила в привычном ритме: она заглатывала и выпускала мой член, облизывала ствол своим шершавым язычком; захватывала в ладонь мою мошонку, перекатывая в своих пальцах набухшие яички; затем пальцы перемещались на ствол, подрачивая его. Я крепко сжимал ее голову, не давая ей отвернуться, — впрочем, она и не собиралась.

Закрыв глаза, я на несколько секунд представил себя стоящим у окна своей квартиры с биноклем: в доме напротив обнажалась моя Лолита; я смотрел на ее тугие ягодицы, маленькую грудь, волосатую узкую щелку — и вводил, вводил свой член в искусственный ротик из латекса.

Нет, что это я — ротик был самый настоящий, живой и теплый, с язычком, и, если постараться, можно было достать краем головки до носоглотки, пощекотать ее, потыкаться в жесткое небо, увлажнить полость рта парой капель липкой прозрачной жидкости.

«Глубже, глубже, давай, давай», — я начал подгонять ее, приближая кайф. Она старалась: набирая в легкие побольше воздуха, пыталась ввести мой хуй во всю его длину и ей это почти удавалось. Она тоже была сильно возбуждена и, думаю, не возражала бы, если бы кто-нибудь занялся ее пиздой.

«Буду кончать — не вынимай, глотай все», приказал я. В ответ она что-то промычала и ускорила свои движения. И вот настал момент истины: я схватил ее за волосы на загривке и начал изливаться ей в рот, вгоняя член так, что мой лобок соприкасался с ее губами (до сих пор удивляюсь, как она не поперхнулась от отсутствия воздуха и обилия терпкой спермы). Я орал что-то матерное и, отдав ей все, что скопилось в моих яйцах, обессиленно рухнул в кресло.

А секретарша уронила голову на стол, повернув ее на бок и вскоре у ее лица образовалась небольшая белая лужица. «Иди», — сказал я ей, — «ты свободна». не подымая на меня глаз, она кое-как прикрылась и, утираясь на ходу лифчиком, вышла из кабинета.

27 мая

Опять наблюдал за Лолитой и был шокирован: к ней в комнату ворвался то ли отец, то ли отчим И, судя по выражению его лица, стал орать на нее благим матом. Моя девочка стушевалась, опустила голову, пыталась что-то отвечать, но отчим (думаю, это все-таки был отчим) не мог остановиться: он дал ей подзатыльник и и резко выкрикнул то ли очередное ругательство то ли приказ, после чего, Лолиточка задрала юбку, спустила трусики и развернулась к отчиму спиной, согнувшись и облокотившись на письменный стол. Неужели этот мужлан будет ее насиловать? Все шло к этому: он расстегнул застежку ремня на брюках, вытащил его из петелек — а далее последовало нечто неожиданное — он стал пороть свою приемную дочку ремнем, с каждым ударом приговаривая (это было видно по губам): «я тебе покажу, сучка», «сучье вымя», «мокрощелка». Мужик выглядел как типичный пьющий работяга и, похоже, был порядочной скотиной.

На мягких, белых как снег ягодицах моей тайной возлюбленной появились красные полосы. Думаю, она кричала, но я не мог этого видеть. Зато я видел другое: одна ее рука была зажата между ног, и, похоже, несколько ее пальчиков находились внутри ее заветной пещерки. Неужели эта порка доставляет ей удовольствие? Я был поражен..

Отчим то же не скучал: свободной рукой он расстегнул ширинку на брюках, вытащил через прорезь в трусах свой волосатый и влажный член и начал его дрочить. Делал он это истово и одухотворенно, закатив глаза и дергаясь тазом. Когда количество ударов перевалило через третий десяток, он задергался еще быстрее и, наконец, тугая струя спермы вырвалась из горла его пушки и ударила в затылок Лолите, оросив ей волосы и футболку на спине. Рука с ремнем опустилась. Отчим заметно подобрел и, похлопав свою приемную дочку по ляжкам, вышел из комнаты.