Дневник загадочных писем (ЛП)

Он изучал первое письмо М. Д., пока небо за окном не побледнело от черного до фиолетового, похожего на гигантский синяк, и первые следы восхода не осветили его комнату бледным светом. Ветер подхватил печально знаменитую ветку, отравившую ему все детство, и стал скрести по дому этими безжизненными деревянными когтями. Но Тик читал, искал, думал.

Волшебные слова.

Он не знал, что они собой представляют, зачем они ему и что случился шестого мая, когда он их скажет, но он знал, что они жизненно важны и их надо разгадать. А в первом письме, вроде бы, должно было содержаться все необходимое.

Ничего не приходило в голову. Он изучал предложения, абзацы и отдельные слова, смотрел по вертикали, искал спрятанное где-нибудь слово «волшебный»… Ничего.

Он вспомнил знаменитую загадку из «Властелина колец», где на входе в рудники Мории было написано: «Скажи слово, друг, и входи». Это буквально значило, что человек должен был сказать слово «друг» на эльфийском наречии, и тогда двери открывались. Но ничего подобного не бросалось Тику в глаза.

По сравнению с этим вычисление даты особого дня было детской считалкой, и он почувствовал досаду. Он также ощутил все эффекты бессонной ночи, и внезапная усталость приковала его к кровати и закрыла его веки.

Когда мама коснулась его головы, чтобы разбудить его перед школой, он попросил дать ему еще один день, зная, что она не сможет себя заставить спорить с мальчиком, которого всего несколько дней назад съели заживо.

Когда мама столкнула его обратно в кровать и погладила его по голове, как больного трехлетку, Тик вспомнил клятву, которую он принес у камина этой ночью: не сдаваться, бороться со страхом, разгадать загадку. Несмотря ни на что.

«Я или очень-очень храбрый, или очень-очень глупый».

В конце концов, несмотря на сочащийся в окно солнечный свет, он заснул.

Часть 2. Дневник

Глава 11. Старый и пыльный

В пятницу, полностью излечившись и наверстав упущенное в школе, Тик сидел в кабинете физики, пытаясь слушать мистеру Чу, говорившего о загадках, которые еще таила в себе физика. Обычно Тик наслаждался этим уроком больше, чем кто-либо еще, но теперь он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме второй подсказки, досадуя, что не сумел разгадать код первого письма.

— Мистер Хиггинботтом? — окликнул его мистер Чу.

Тик вернулся в реальный ми и посмотрел на учителя, внезапно запаниковав, потому что не знал, зачем он понадобился мистеру Чу.

— Извините, какой был вопрос?

— Я не задавал тебе вопроса, — ответил учитель, сложив руки. — Мне просто любопытно, почему ты смотришь в окно, как будто там проходит парад. Я нагоняю тоску? — Он поднял брови.

— Нет, я просто обдумывал законы движения летающего вон там мяча.

По комнате пронесся смех, но Тик знал, что это не было данью его чувству юмора. Кое-кто из его класса уже даже не слушал, что он говорил, а просто смеялся, как только он раскрывал рот, чтобы прослыть крутым за то, что смеется над ботаником Фигиботтомом с его Тошношарфом. Смех никоим образом не задевал Тика; для него эти люди давным-давно перестали существовать.

— Что ж, — сказал мистер Чу, — может быть, ты выйдешь к доске и нарисуешь этот график? — Тик понимал, что учителю надо иногда задавать ему трепку, чтобы не было так очевидно, что он особо выделяет умного мальчика в красно-черном шарфе.

— Нет, сэр, — ответил Тик. — Я еще не додумал.

— Скажешь, когда тебе удастся. А пока удели мне немного своего внимания.

Тик кивнул и снова сел, уперев взгляд в переднюю часть класса. Кто-то за его спиной кинул в него комком бумаги, отлетевшим и упавшим на пол — он не обратил внимания. Мистер Чу продолжил урок, но сбился, когда кто-то пробормотал, что физика очень скучна.

— Да ну? — спросил мистер Чу почти с сарказмом. — Вы что, не понимаете, что все это ведет куда более интересным вещам? Чтобы потом хорошо развлечься. Нужно сначала изучить основы.

В ответ он получил только мутные взгляды.

— Я серьезно! Могу привести пример. Кто из вас слышал о квантовой физике?

Вместе с еще несколькими учениками, Тик поднял руку. Он когда-то смотрел с отцом действительно классную передачу по каналу «Дискавери» как раз на эту тему. Потом они сошлись на том, что квантовую физику изобрели фанаты «Star Trek», чтобы им было, что обсуждать, кроме того, сколько в среднем раз в день мистер Спок ходил в туалет.

— Кто рискнет рассказать классу, что это такое? — спросил мистер Чу.

Пытаясь искупить вину после своего сна наяву, Тик предложил свою кандидатуру, единственный из класса. Мистер Чу кивнул ему.

— Это наука об очень-очень маленьких штуковинах, даже меньше атомов, у которых куча свойств и которые не подчиняются нормальным законам физики.

— Да ты умен, Спанч Боб, — прошептал кто-то с задних рядов. Он подумал, что это Билли-козел, но не стал это выяснять.

— Например? — подтолкнул его мистер Чу, то ли не услышав остроты, то ли проигнорировав ее.

— Ну, я не помню всей передачи, которую я видел, но самое крутое во всем этом то, что с его помощью можно доказать, что что-то может одновременно быть в двух и более местах.