Дневник Жеребцовой Полины

Подходила золотоволосая Вайда. Вайда ревела совсем не стеснялась. Говорила, что ей жаль уходящую жизнь. Она считает, что ее никто не любит, кроме мамы.

- Обидно! Совсем нет внимания мужчин. Одиночество.— жаловалась худенькая красавица.

Я поняла: у Вайды плохое настроение! Купила и подарила Вайде солнечный апельсин.

Будур.

29 февраля или 1 марта? Не знаю!

Что сегодня было!

Русские войска и «гантамировцы» чеченцы, воюющие на стороне РФ, очень быстро окружили Центральный рынок. Все были в масках! Стали хватать людей и тащить в автобусы без всякого объяснения. В основном парней и мужчин! Кто упирался, того подгоняли прикладами! А у многих торгующих товар взят в долг. Как быть?

Набили случайными людьми много автобусов и машин. Наконец, добрались до нас. Схватили «нашего» Козерога и других молодых ребят! Сразу надели наручники, как на преступников.

Для устрашения? Имели ли на это законное право? Ну да, мы здесь все без прав.

С Козерогом рядом оказался сосед девочки Вайды.  Ему — 19 лет! Уже пару лет как женат. Он заорал:

- Раз моего друга забираете, забирайте и меня!

И вцепился «мертвой хваткой» в куртку Козерога.

Их увели обоих.

Я думала: мне будет все равно.

Ведь мы ссоримся больше, чем дружим. Какой там! Я едва не заревела. Тотчас приготовилась бежать по их следам. Помню, как мы чудом спасли «таксиста».

Только тем, что запомнили номер забравшей его боевой машины.

Зову торгующих рядом взрослых женщин:

- Таиса! Соня! Куржан! Пошли! Посмотрим, куда их утащили? Запишем номер транспорта — надо родителям сообщить!

Женщины и «ухом не ведут». Наоборот, говорят мне:

- А какое тебе дело? Проверят — отпустят. Ешь! Мы на твою долю манты в кафе взяли!

Я взбесилась:

— Что? Есть?! Когда происходит беда? Я — ухожу!

И я убежала искать ребят. Долго заглядывала в автобусы и машины с несчастными людьми, которых охраняли военные.

Не нашла. Иду назад. Плачу!

Но минут через пятнадцать после моего ухода до женщин дошло: все не так просто!

Я не нашла ребят. А женщины — нашли! Они, обнаружив соседей по торговле, устроили крики и вопли. Дали военным денег. Парней, уже привязанных к креслам автобуса, отвязали и выпустили! Женщины вернулись с ними, как героини!

А я опять — незаметная тень. Будем считать, что так и надо.

Будур.

2 марта 2002

Почему у нас была «зачистка» — понятно. Вчера мы в суматохе не подумали, но причина есть! От нашего Грозного до г. Тбилиси в Грузии — четыре часа езды. Туда сутки назад прибыли американские военные!

Люди вокруг меня на рынке размечтались: «Хоть бы и нас захватили! Быстро все отстроили! Работа для всех скорей нашлась бы! Благосостояние! Нормальная жизнь!»

3 марта 2002

Привет! Через 17 дней мне исполнится 17 лет.

Я еще ничего не успела. Рядом со мной ссорятся, любят, воюют, умирают, рушат и строят.

А я? Пишу Дневник и смеюсь, оттого что не люблю плакать.

Помню: мои одноклассники мечтали стать следователями, многодетными матерями, врачами. Я же часто меняла свои планы. Начитавшись дедушкиных книг, желала стать монахиней в «Шаолине». Мечтала войти в доверие в Тибетском монастыре. Служить послушницей, как Елена Блаватская. Овладеть искусством врачевания. Научиться левитации.

Об этом в настоящее время можно вспомнить со смехом и с тоской. Мое детство исковеркала война. Проблемы стали «земными»: еда, вода, укрыться при обстреле. Главное — выжить!

Более поздние увлечения связаны с космосом. Я чертила звездные карты неба. Зимнее, весеннее, летнее, осеннее небо. Мечтала стать ученым-уфологом. Все рассыпалось. Исчезло. Разумеется, при помощи войны.

Теперь, в 16 лет, я нездорова: невроз, ревматизм, болезнь сердца. Мои желудок и печень «бастуют». До сих пор мы живем без отопления и мерзнем. Без электричества. Без воды — ее носим с улицы, привозят водовозы в больших цистернах и продают уже по два рубля ведро. Вода неочищенная, и непонятно, где они ее набирают! Часто она мутная и с водорослями.

Другой нет.

Единственное, что появилось благодаря переезду в квартиру к Таисе, — есть туалет и слабо работает газовая конфорка на плите. Не нужно готовить на костре во дворе! Можно готовить дома. Правда, готовить особо нечего.

После длительного голода я не могу кушать обычную пищу. Приблизительно тоже положение со здоровьем было у бывших узников немецких концлагерей. В частности, лагеря Бухенвальд. Друг моего деда, художник Леонид Царицынский, побывал там. Он долго восстанавливал здоровье, занимаясь по системе Хатха-йоги. Этот человек — мой пример!

Мне нужна длительная диета. Постепенное привыкание к обычной человеческой пище.

Но, к сожалению, наше материальное положение таково — не до диеты. Мы с мамой любому куску рады! Потому у меня случаются приступы.

Окончить бы школу! Поступить в вуз! Это важно! Я очевидец! Я обязана все рассказать!

А в центре города опять — «зачистки».

Мне бы научиться радоваться жизни!

Жена весельчака Ислама обидела меня. Эта юная женщина высказалась у соседнего Козерожьего стола высокомерно на меня поглядывая: «Кто бы мог подумать? Имея русскую мать, она знает наши обычаи? Все равно никто ей не поверит и не пустит в приличный чеченский дом!»