Читаем Дневники: 1915–1919 полностью

Мы собирались устроить пикник в Фирле, но к моменту выхода из дома начался дождь, и вместо этого мы пошли на почту в Беддингем. Я оставила свой макинтош на живой изгороди, так что он провалился в кусты, и мы промокли до нитки. Весь вечер шел сильный дождь, а, когда мы легли спать, он превратился в ливень. Это первый непогожий день за долгое время, но утро было хорошим. Шквалистый ветер последних дней сорвал листья, хотя лишь некоторые деревья начали желтеть. Огромное количество ласточек летает над полем очень низко и быстро. Ветер срывает грецкие орехи, хотя они еще не дозрели; осы прогрызают дырки в сливах, так что их придется собирать. Мои часы остановились.


27 августа, понедельник.


Мы намеревались поехать в Истборн247, чтобы, кроме всего прочего, починить мои часы, но около полудня не только подул сильный ветер, но и начался дождь. На полях полно ласточек, а ветер срывает ветки с листьями, поэтому деревья уже выглядят тонкими. Л. считает, что ласточек в лощину загнал шторм и там они чувствуют себя в безопасности. Ласточки и листья, кружащие вокруг, выглядят одинаково. Л. взял рукопись с собой, чтобы успеть на лондонский поезд в Глайнде, а затем мы прогулялись по холмам, набрали много ежевики; все кусты усыпаны ягодами, грибов мало. Однако подул ветер и начался такой дождь, что мы насквозь промокли и были вынуждены вернуться домой. После чая разожгли дрова в камине. Ягоды мы съели после ужина, а не чая. Дождь не прекращался, дверь в сад протекает.


28 августа, вторник.


Еще один ужасный день. Листья и ласточки кружат над полем, сад растрепан. Ветки упали поперек дороги, кукурузные снопы опрокинуты, проливной дождь. Слуги собирались в Брайтон, но в итоге остались дома. Они забыли заказать мясо, поэтому пришлось идти пешком в Фирл. Ветер дул нам в спины. Деревья на углу у пруда издают страшный шум, когда проходишь под ними. Но дождь прекратился, и небо над холмами просветлело. Магазины в Фирле закрылись рано. Бакалейщик занимается марками при свете лампы. Из-за бури телефон не работает. Домой шли против ветра, зато без дождя. Немецкие пленные сейчас работают на Хопера248 и хорошо выполняют задачи, а если в 16:30 им дают чай, на чем они настаивают, тогда они работают на час дольше. В такую погоду перевозить кукурузу невозможно. Ганн приходит очень редко. Урожай, говорят, был хорошим, но теперь он испорчен. Вечером снова пошел дождь. Чтобы закончить ужин, пришлось зажечь свечи. Камин разожгли перед ужином.


29 августа, среда.


Еще один плохой день, хотя ветер и не такой шквалистый. Ласточки летают выше. В газетах пишут, что ураган прошелся по всей Англии. После обеда начался сильный дождь, а когда он прекратился, то мы отправились на почту в Саутхиз, споря об образовании. Возвращались холмами. Прекрасный вечер: во время ужина вышло яркое солнце и впервые с субботы был виден закат.


30 августа, четверг.


Несмотря на черные тучи, дождя не было, поэтому слуги поехали в Брайтон. Я гуляла в лощине, Л. косил траву в саду. Снаружи листва на деревьях внезапно стала коричневой и сморщилась, точно высушенная жарким солнцем, хотя внутри кроны листья по-прежнему зеленые. Никаких признаков осени. Голубянки потрепанные и потускневшие. Оса ужалила Л. в лодыжку. Он разворошил их улей. Барбара [Хайлз] и Ник249 пришли на чай и ужин, который нам пришлось соорудить самим, поскольку слуги уехали. После ужина снова пошел дождь, но ветер заметно поутих.


31 августа, пятница.


Последний день августа прекрасен. Ветра почти не было, и постепенно становилось все жарче, так что чай мы пили на террасе. Л. снова косил траву, я гуляла по заливным лугам250, а затем шла по обходной дороге, крадучись за старым Босанкетом251. Видела, как на вершине холма солдат и мужчина на большом вороном коне гнали стадо коров. Очень странное зрелище! Грибы, похоже, испарились. После ужина, пока еще было светло и жарко, мы занялись осиным гнездом и сожгли его дотла. Когда мы заходили домой, осы все еще роились вокруг нас. Серьезный вопрос о курице миссис Вуллер, которая предлагает ее за полкроны252. Яйца тоже подорожали до 3 шиллингов за дюжину. Привезли сосиски.


1 сентября, суббота.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное