«...меньшинство бездельников, при их понятии, управляло ими. Они, эти неграмотные и малограмотные, поняли, что обман всюду и везде, и наконец терпение их лопнуло. Народ русский, трудовой народ взял в свои руки все принадлежащее ему, и это взятие далеко не по нутру пришлось кровопийцам-бездельникам, они с этим не согласились, считая капиталы и роскошь своею собственностью, хорошо при этом зная, что капитал и роскошь принадлежат только труду. Но благодаря нашей темноте это меньшинство идет грабительски забирать в свои руки труд народа. Идет кучка, кучка русско-немецкого офицерства, кучка детей помещиков и священников, идет убивать нашу святую правду, ту правду, за которую вам пришлось положить миллионы жертв. Идут, идут народные кровопийцы. Товарищи трудовики, идут против вас, идут для того, чтобы отнять у вас все завоеванное, землю и волю. Нужно спасать, еще есть возможность. Товарищи крестьяне, у вас хотят отнять ваш кровавый пот сегодняшней весны. Вы много потрудились на этой земле, с которой и предполагаете убрать хлеб, а кровопийцы идут отнять у вас пота и крови вашей урожай. Товарищи рабочие, у вас хотят отнять все вами завоеванное! Достаточно слов, за дело, за святое дело, спасать завоеванное! Товарищи крестьяне, у вас много силы, силы сознательной отразить врага и показать России, что мы, Елецкие рабочие и крестьяне, спасли революцию. Нет распри в настоящее время, все как один должны стать в защиту святой революции! Бедный класс, за оружие! Буржуазию — рыть окопы и ставить их против их же детей-кровопийц мишенью.
Советская уездная власть поклялась: ни шагу назад. Умирать на месте!»
С. 131.
-509-
с раннего (1905—1913), Пришвин отмечает характерное обращение народной души к идее самобытной автономной жизни: сознание, претендующее на самодостаточность, не только в определенной степени агрессивное всякому культурному построению (науке, книге), но и принципиально независимое от традиции, культуры, веры («Начать все вновь — главная моя и вообще русских черта»). Тема возвращения к «давно забытому старому древнему», «к вопросам первобытных времен» появляется и в дневнике 1914—1917 гг. Революция обнажила это начало, лежащее под культурной оболочкой и сдерживаемое культурой. Пришвин видит в борьбе с культурой соблазн русского сознания идти своим путем, обойти культуру, пренебречь ею, видит неизбывную мечту о самобытном пути России.
С. 132.
С. 140.
С. 141.
-510-