Дневники 1926-1927

Наши писания, в конце концов, только пойманные словом обрывки наших молитв неведомому Богу. Они могут служить людям сами по себе как побуждения, и этим нам надо довольствоваться, а не искать догм. Явление потребности в этих отвлеченных догмах, напр., о человеке, о разуме и т. п., словом, чтобы «учить» — вероятно, бывает от утомления живого человека в вечном молитвенном движении, хочется закрепить иссякающие родники, остановить, преподнести их людям готовым, методизировать, механизировать.

Правда

Бессильный человек ничего не может сказать о правде и чувствует ее где-то очень далеко от себя: «а ведь есть же где-то правда на свете!» Правда приближается к человеку в чувстве силы и является в момент решения бороться: бороться за правду, стоять за правду. Не всякая сила стоит за правду, но всегда правда о себе докладывает силой.

Брань

Матерная брань сознается русским человеком как величайшая скверность, и при возрождении простой человек, прежде всего, берется искоренять в себе эту дурную привычку, на это иногда употребляют годы.

Вечер в сыром болоте, в туманах. Дома окончательная передряга с заведующим: исключительно глупый человек. (Кофей). Письмо от Введенского от Троицы ^{27}, решение ехать к нему.

15 Мая.Великий лучезарный день: зеленеют березы, и вдруг за ночь ива стала совсем зеленая.

Все пашут под овес, сеют семенную вику. Пахота: на всем поле один пахарь, ругается и кипит в дьяволах. Другому пахарю все птицы поют. Характер людей весь на виду, весь человек на пашне насквозь виден.

Поп сказал: «Они так ругались в бога и в веру, что пока я проехал с ними эти три версты, у меня сердце почернело на 50 пр оцентов.

— Не оттого оно у тебя почернело, — вставила матушка.

— Да, да, — продолжал батюшка, — сердце упало на 50 пр оцентов ниже нуля.

Сегодня ходил нанимать попа. В студенческой тужурке, бросил овес на вику, а значит, ему ехать можно. «Я духовный врач — так ли? я все равно врач». Вдова коммуниста у исповеди (вдове надо как-нибудь жить). Уговор попа пьяных мужиков выйти: — генерал! Вот этот-то генерал — что это такое? Психология арестованного праздника: все пропить (остатки рода). Борис в пролетарс. слободу. Федор Федор. — трудовик: лад.

Рассказ церковного старосты о некоем слепом, которому мальчишки оглоблей попали в окно (на масленице при катании), и как упали: и строгость какая была, все за слепого. Этот слепой по пивным бутылкам, по выпуклостям буквы выучил и вышивал, а потом вышил и знал наизусть. Он мог нитки в иголку вдевать, нащупывая языком. Культ слепого.

Василий Самайский, дед из Дядькова, из-за которого не могут ввести многополье: «мне жить немного осталось, умру, потом заведете».

Вчера месяц родился.

Вечером массовый вылет майских жуков, а ночь, как и вчера, прохладная, день жаркий, ночь свежая, как и вчера, ветер переменился на южный, лед, как расплавленная лава, на заре и потянул к тому берегу.

У Мих. Ив. две болезни: одна властолюбие, другая — скаредность, и одно идет параллельно другому, так эти моменты сгущения власти приходятся всегда к денежным выдачам: служить из-за этого с ним невозможно. Самолюбие, материально подкрепляемое жадностью.

Еду вечером по ж. д.: у попа сломалось колесо. День прошел жаркий, настоящий жаркий. Сегодня позеленели березы. Лед вчера лежал у нашего берега, это уже была труха, по которой ездили свободно лодки, а сегодня южный ветер погнал это от нас, и по пути лед распустился, исчез.

23 Мая.Вчера я вернулся из Москвы. Видел лавину людей и ничего не замечал в природе, только знаю, что всю неделю было очень жарко. А какая богатая неделя прошла в природе с кипучими ночами. Теперь цветет черемуха и золотые цветы, завернутые в бубенчик, у них тонкий запах, но когда поднесешь к носу, то непременно в ноздрю переползет козявка. Утро звенящее, переплескивает в густой уже зелени иволга, сверкает смолистый березовый лист. Дня три тому назад вылетел комар.

Сюжет: рассказ проститутки ^{28}об одном поэте (Блок): дал ей выспаться на коленях и наградил — 25 рублей, обидел. Другой совокупился. Когда хотел доставать деньги, я сказала: «Не обижайте меня». Я подарила ему ножичек. Потом и его портрет я разыскала: «Это был тоже поэт».

События

Поехал к Троице нанимать квартиру, не оказалось квартир. Яковлев посоветовал купить дом. Я поехал доставать денег и, как маньак, носился по Москве. Обещали в «Рабочей газете» 1000 руб., в «Новом Мире» дали 1000 р. Вернувшись к Троице, вечером посмотрел один дом и утром купил. Теперь я надолго подневольный человек, но так надо.

Прошумела история Полонского — Воронского с рассказом Пильняка. Все кончится благополучно: Воронский, я думаю, останется.