Дневники 1926-1927

17 Декабря.Весь день вчера ушел на ликвидацию Пяста. Ему нужна крыша. Понятно, почему его отталкивает «голубой цветок» юности. Значит, так может случиться, что какая-то сила начинает отталкивать, когда является вопрос о жене в отношении к невесте.

Брачный полет.

Германия, Париж, Петербург. Болото.

18 Декабря.Тихо, морозно. В 5 у. выезжаем со Стрелковым на драной лошади в село Васильевское к Илье Михайлову Старову. Провели с Петей день в снегах. Ночью было полнолуние. У Старовых стерегли лисицу.

Воскресенье (Никола Зимний) провели у Старова и вечером вернулись с беляком и двумя русаками.

20 Декабря.Сегодня спешным послал условия в Ленгиз, ожидаю ответ к субботе 25-го.

Заграницей: внезапно вырастающие русские: Писарев, Романтик, Болгарин (сентиментальный), Стрижев.

Все нити мира свести к двум: она с <1 нрзб.>и Людовиками и тут же русская земля. Вот это и передать: все тут на ниточке…

Шевелится земля, деревья в лесу перемещаются, солнце, как мячик.

Загадать:

Можно ли…

Если бы. Короткое замыкание.

Нет, я не поклонник тех, кто в решительный момент бросает княжну свою в воду, слишком уж сильные люди, а на то и любовь дана, чтобы сильный сгорел в коротком замыкании мирового тока любви: он сгорит, как предохранительная пробка, и тем сохранит жизнь на земле. Любовь, значит, не больше, чем короткое замыкание.

И так понятно становится, почему такой незащищенный человек в мире — уколоть булавкой и кончено. Электричество, пушка и всякие силы против врага, но когда этот враг подходит — все бессильны, нет спасения. Никакая железная сила не спасет, потому что если бы тут не сгореть, все бы лампочки на земле погасли и жизнь бы окончилась.

Невозможно так описать любовь, чтобы кончить и другим бы писать о ней нечего: любовь — не картошка.

К Германии: разговор со студентом о выборе факультета, если адвокат, то 4 года и 4 практики, значит, до 30 лет нельзя. «А как же до этого?» — «Надо найти себе временную подругу». — «А потом?» — «А потом уйти от нее и взять <1 нрзб.>Frau». — «Так все делают?» — «Нет, это дорого, большинство так сами с собой». — «Это вредно». — «Нет, если сознательно и не часто, то не вредно, большинство приват-доцентов так: им неудобно ходить <1 нрзб.>».

Катценэлленбоген из Вильны. (Алпатов) прибил карточку, рядом была прибита Sarra Katsinellogen uns Wilna Meclizine.

21 Декабря.После пороши опять сразу усилился мороз, так, что назавтра невозможна охота. Ночью луна, скрип саней и все прекрасное, что бывает на Руси в рождественское время.

Послал резкое письмо в ГИз. В пятницу Лева возьмет рукопись.

Был вечером полковник Иван Захарыч Деулин, рассказывал о медведях, уссурийских тиграх и штыковой атаке (мозги, ей Богу, не преувеличиваю, мозги летели…), за которую он получил золотое оружие. — «А после всего этого я вдруг последний гражданин в государстве».

Прочел Бунина «Митина любовь». До неприятности все близко (елецкое) и так хорошо написано, будто не читаешь, а ликер пьешь. Заключительный выстрел напоминает чеховский рассказ «Володя» (гусенок) и тысячи романов, в которых мерзость сытая противопоставляется чистой любви.

Я же дерзну свою повесть так закончить, чтобы соитие стало священным узлом жизни, освобождающим любовь к жизни актом. Для этого Митя сделает «Аленку» своей женой и за шкурой Аленки познает истинное лицо женщины, скрытое…

После акта, создавшего ему жену и крышу своего дома, Алпатов продолжает обмер… болота радостно и в заключение находит засоренный проток из Золотой луговины. (Психология: огромное бремя спало с него, и явилось небывалое наслаждение оставаться самому с собой и не чувствовать одиночества. В то же время это есть и окончательное разрешение мысли о прогрессе.

23 Декабря.Вчера мороз 20°, мы все-таки ходили весь день. Сегодня — мороз продолжается.