Дневники. 1984

Ельцинская кампания продолжается с предельным бесстыдством. В передергивании карт соревнуются все персонажи. Сегодня вдруг стал рассуждать у Киселева о Новочеркасске Лебедь, днем Лимонов говорил о том, что коммунистов не надо допускать ни до какой руководящей службы. Попробовал бы он возиться с канализацией, бюджетом, крышами, протечками, вечной нехваткой денег, амбициями преподавателей, идиотизмом налогов. Здесь кишка тонка, рассуждать проще. Как я и предполагал, в Чечне ничего не остановилось, опять русские танки, сожгли БТР, нужны честные решительные действия против боевиков. Чечню надо заставить определиться.

Возникла идея книги «Власть культуры», надо попробовать бы собрать статьи. Не забыть бы!

Завтра надо разбираться с кражей досок. Видимо, Валера Осинский к этому причастен, и госэкзамены, как заноза в голове, сидят, еще и Лебедев, этот конфликт надо ликвидировать. Тем более, что я не хочу ухода его из института, готов отдать читать ему все курсы, но и оставлять заведующим кафедры тоже не желаю. Пьющий человек всегда слаб.

4 июня, вторник. В понедельник стало известно, что с «европейским лоском» — выражение телевидения, «элегантный» Собчак проиграл выборы на должность ленинградского мэра. В этом я вижу некоторый перст судьбы, хотя трудно предугадать, чем это отзовется или как это можно экстраполировать на президентские выборы. Не верю я в коллективный разум народа, не верю я в его сообразительность, но в месть судьбы верю.

Это все «вдогонку», то что я не записал раньше.

И еще — в Чечне, естественно, никакого замирения. Опять сожгли БТР, опять взяли каких-то заложников, пятичасовая прогулка нашего президента по военному городку в Грозном — лишь предвыборный трюк. Старый человек за свои властолюбивые амбиции платит молодой и горячей кровью соотечественников. Уверен только в одном, кровь эта отольется на его внуках, на его выморочном роде.

Каждое утро во время тридцатиминутной поездки в институт я разговариваю со своим шофером Федей. Федя по утрам еще убирает, как дворник, территорию возле дома брата, где он живет. Это где-то рядом с Ленинским проспектом. Он говорит, что нет ни одного дня, чтобы на своем участке он не видел какой-нибудь вскрытой, искореженной машины или не услышал, чье-то авто угнали. «Власть очень ослабла в смысле борьбы с криминальными структурами» — это его заявление. Сегодняшнее Федино сообщение: «На Ленинском вчера стреляли из автоматов. Целыми очередями, вы не слышали?»

В институте идут государственные экзамены. Отвечают очень неровно. Хитроумный Виталик Амутных получил трояк. Владимир Павлович спрашивает студиозусов разные мелочи. Я уже устал от пафоса, и пафос этот кажется мне почти смешным.

Вечером был вместе с Сергеем Петровичем и Стенфордом на концерте ансамбля Игоря Моисеева в концертном зале «Россия» Это все старые, любимые и много раз виденные мною прежде номера. Не могу сказать, что скучно и без обычного блеска, но смотрится все это как бы под другим углом зрения. Я понял, что раньше этот ковер плясок существовал на фоне нашей общей народной жизни, где молдавские и грузинские танцы были танцами и этнографией нашей общей великой родины. Сейчас последние общеполитические события нас лишили этой народной жизни, и все помертвело, сломалось, потеряло первоначальный смысл. Глядя на какой-нибудь молдавский танец, я думаю о Великой Румынии, снятом с пьедестала бюсте Пушкина в центре Кишинева, и неистовой русофобии, ненависти к русским, которые внедряются сегодня в сознание людей в этой стране.

Самое, конечно, удивительное — это огромная танцевальная сцена в конце спектакля: еврейская свадьба. Здесь много выдумки, много любви, нежности к, видимо, с детства запомнившимся картинам быта. Неизменная Хава Нагила, которой весь зал дружно стали подпевать. Все очень мило. Начиналось с русской дореволюционной кадрили — закончилось еврейской обаятельной свадьбой.

В связи с этим вспомнил свое удивление, когда в начале перестройки многие деятели искусства стали открывать тайну своего рождения, ранее тщательно скрываемую: во время совместной передачи по радио Миша Казаков, позже уехавший в Израиль, признался в верности своим родителям, потом всегда и вечно русский Лев Аннинский начал подавать cигналы о своем еврейском родстве, знаменитый учащийся кулинарного техникума нескромно принялся демонстрировать комсомольский билет, в котором была обозначена его национальность — осетин. Сейчас Хазанов имеет двойное гражданство. Велика Россия, а убегать или уезжать в эмиграцию некуда.

8 июня, суббота. Чеченские события, как я и предполагал, продолжают немирно развиваться. Все действия правительства и Ельцина — это лишь предвыборные маневры. Я полагаю, и Ельцин, и это самое правительство в плену иных сил и, ничего, не рискуя всем, сделать не могут.