ДНЕВНИКИ

2 "Письма одной жизни" (фр.).

3 "…я только что закончил "Униженные и оскорбленные" Достоевского, и закончил с ощущением унижения нашей литературы. Существенное ее качество – поверхностность. Французский классицизм – изучение внешнего человека, и выходит, что Мольер плосок, зауряден!" (стр.69, июнь 1914, письмо Р.Валери-Радо). [Издательство Грассе, 1981] (фр.).

О Ницше:

"…et le mystere de Jesus dans Nietzche: qu'une certaine negation vaut mieux quecertaines adorations! Que certains refus sont des signes d'un plus profond amour que les adhesions des philistins avares et sournois. Je ramene tout au Christ, malgre moi" (p.277)1.

Четверг, 17 сентября1981

Опять уныние от надвигающихся поездок – в Сиракьюс, на Аляску, от этого вечного "сгорания времени", напора дел, мелочей, от опустошения всем этим души, от сознания, что из-за этого напора, наплыва все делаешь впопыхах, неглубоко, поверхностно…

Вчера – завтрак с С.С.В. Полная дружба, полный мир, и меня это страшно радует. Столько лет вместе! Вечером в Syosset у Трубецких.

Безнадежные попытки наладить "ритм" жизни.

Пятница. 18 сентября 1981

Вчера – ужин у нас с о. Д[аниилом] Цубяком]. Разговор до этого – о положении в Syosset, особенно о двух монашках. Они были у меня на прошлой неделе. Впечатление не столько путаницы, сколько своего рода "прелести", в которую, мне кажется, как-то почти автоматически впадают все эти специалисты и специалистки по "духовной жизни".

Суббота, 19 сентября 1981

Я говорю о.Д[аниилу]: что меня поражает больше всего в этих безостановочных "трудностях" – будь то Сайосет, будь то любой из бесчисленных и "скоромимопреходящих" скитов, обителей и т.д. – это неблагодарность . Всем этим монахам – всегда плохо. Их "не понимают", им не дают "монашествовагь", их обижают и т.д. Всегда какой-то "кризис", и всегда, увы, эгоцентризм…

Говорил с о.Д[аниилом] о Церкви, об ее "состоянии". Грустный разговор. Все какие-то интриги, ущемленные самолюбия, амбиции, борьба и – главное и самое страшное – удивительная мелочность интересов и "проблем". И все оттого, мне кажется, что сама Церковь воспринимается как какая-то безостановочная и лихорадочная "активность". Это умножение "департаментов", "комиссий", собраний, заседаний. Этот поток документов, меморандумов, информации. Для этой активности нужны деньги, для добывания денег нужна опять-таки активность. Вечно-порочный круг.

В ее данном состоянии Церковь – карикатура на мир. С тем различием, однако, что в миру все это – и борьба, и "организации" и т.д. – реально , так или иначе относится к "борьбе за существование". В Церкви же все это иллю -

1 "…и тайна Иисуса у Ницше: что иногда отрицание стоит больше, чем некоторые преклонения! Что иногда отказ – знак более глубокой любви, чем верность скупых и неискренних обывателей. Я привожу все к Христу, вопреки своей воле" (стр.277) (фр.).

зорно , ибо не отнесено ни к чему. Для "спасения" суета эта не нужна, для "радости и мира в Духе Святом" тоже не нужна, для "тихого и безмолвного жития" тоже не нужна. И все это сводится к вопросу: для чего нужна Церковь? Вот вопрос, который Церковь должна ставить перед собой всегда, все время – перед началом каждой акции . Церковь – это отнесенность и отнесение всего – ко Христу. А это-то и отсутствует, потому, прежде всего, что считается "самоочевидным". Зачем об этом говорить, давайте прямо начнем с денег или с каких-нибудь организационных задач… Или "юбилея"… И тогда все пронизывается самой ужасной из всех – "клерикальной" – скукой…

Прочел новую книгу Буковского "Cette lancinante douleur de la liberte"1 . Почти вся – о безнадежном непонимании Западом советской опасности. Все книгу хвалят, и все продолжают неудержимо ползти в пасть дракона. Удивительно.

Расставил на своем письменном столе фотографии. Папа в последний год своей жизни, на скамеечке [на кладбище] в Ste. Genevieve – перед могилой, где теперь он лежит. Мама – в Лабель с Аней и Машей, еще подростками. И настольные часы дедушки Николая Эдуардовича, которые помню с самого начала моей жизни. И – "все блаженней дышать прошедшим на земле…"2.

1 ноября – это сообщено официально – карловчане канонизируют "новомучеников", и среди них царскую семью. Меня все время спрашивают, что я об этом думаю. А думаю я прежде всего, что важно не только кого прославляют, а и – кто прославляет. И вот за теми, кто совершает это прославление, я не признаю права делать это. Не права юридического, а нравственного, духовного. Они, то есть карловчане, делают это не для Церкви и не для России, а для себя . Это акт их самоутверждения, или – на духовном языке – гордыни . И потому это акт ложный.

Воскресенье, 20 сентября 1981

Только что вернулся из Сиракьюс, с празднования тридцатилетия на приходе о.А.Воронецкого. Торжественная архиерейская Литургия, бесконечный банкет – все как всегда. И сильное утомление… А послезавтра – на Аляску!