«Фальсификация Кремлёва полностью соответствует типологии подлогов документальных исторических источников. Например, чтобы исключить натурную демонстрацию подлога — подлинную рукопись дневника Берии — он изобретает достаточно примитивную и простодушную легенду о ее бытовании. Похожими легендами сопровождались подлоги Х. Х. Дабелова, Д. И. Минаева, А. Р. Раменского и др. Как и в случае с другими документальными подлогами, например «Дневником А. Вырубовой», фальсификатор не смог скрыть своей зависимости от подлинных документальных исторических источников. Не ново и стремление фальсификатора с помощью «вновь найденного документального источника» придать больший авторитет своим прежним наблюдениям и выводам — к такому приему прибегали, например, Д. И. Минаев, изобретший «Сказание о Руси и вещем Олеге», Ю. П. Миролюбов, создавший «Влесову книгу».
Итак, мой оппонент в очередной раз пытается представить Кремлёва неким топорным фальсификатором, а опубликованные материалы Л. П. Берии — бездарным результатом «умоделия» Кремлёва и неумелой фальшивкой.
В Сети, наряду со многими объективными и доброжелательными оценками «Дневников», хватает и комментариев, просто-таки истекающих чёрной злобой как по отношению к Берии, так и по отношению к Кремлёву. При этом интеллектуальный уровень подобных комментариев не отличается от их эмоционального уровня — уровня
Ну уж — чёрт с ними, Бог с нами.
Однако профессор Козлов — академист, он известен своими трудами как раз по анализу исторических мистификаций и т. п., он автор известных книг «Анализ подделок исторических источников XVIII–XIX веков» и «Обманутая, но торжествующая Клио: Подлоги письменных источников по российской истории в XX веке» (последняя есть и в моей личной библиотеке).
И вот, при всём при этом, профессор Козлов, говоря о Кремлёве как о примитивном фальсификаторе, оперирует такими не только известными, но и крупными именами — Дабелов, Минаев, Раменский, Миролюбов…
Профессор Козлов ссылается на знаменитый поддельный «Дневник Вырубовой»… Этот «Дневник», хотя и не принадлежит любимой фрейлине последней русской императрицы, многими всерьёз рассматривался и рассматривается как интересный именно документальный источник, как адекватное свидетельство эпохи.
На мой взгляд, всё это где-то даже забавно! А сравнение меня с такими примерами и постановка моего имени в один ряд с авторами крупных исторических мистификаций даже как-то подняли меня в своих собственных глазах.
Надо же — вот Дабелов и Щёголев, а вот — Кремлёв!
Ведь приводимые профессором Козловым примеры стали классическими и известными как раз потому, что авторы мистификаций обладали огромной профессиональной квалификацией, исторической эрудицией и таким литературным талантом, что, будучи сами людьми пишущими, смогли скрыть своё авторство и успешно мистифицировать высокоучёных коллег.
Так давайте уж одно из двух!
Или «Дневники Берии» принадлежат перу Л. П. Берии, и тогда — о чём разговор?
Или эти дневники являются «дневниками» в кавычках и принадлежат перу Кремлёва. Но тогда уж отдайте Кремлёву должное, хотя бы сквозь зубы выскажите похвалы ему!
Подчёркиваю — сказанное выше не означает каких-либо моих признаний в подлоге! Моя работа над дневниками Берии заключалась в подготовке их к печати, комментировании и снабжении развёрнутыми примечаниями и биографическими справками.
Но профессор-то Козлов так не считает. И даже похвалить Кремлёва не удосуживается, хотя с Дабеловым сравнивает…
Как-никак, но уже этим можно, пожалуй, гордиться.
Впрочем, гордился я недолго, вспомнив, что вскрытию ряда мистификаций профессор Козлов посвятил целые книги, а «вскрытию» «мистификации» Кремлёва — всего-то одну статью, хотя и в двух журналах.
Обидно…
Да, обидно — если даже учесть, что профессор Козлов проводит параллель между Д. И. Минаевым, изобретшим «Сказание о Руси и вещем Олеге», ЮЛ. Миролюбовым, создавшим «Влесову книгу», и мной, заявляя, что фальсификатор-де, как и они, стремился «с помощью «вновь найденного документального источника» придать больший авторитет своим прежним наблюдениям и выводам».