Дневники чудовища. Освобождая души

Ника обиделась, но пыталась не поддавать виду. Слова матери, относящиеся к ее внешности, зацепили ее.

— А на обед я хотела приготовить… — не поднимая глаз от тарелки, неуверенно начала говорить Ника, как мать ее снова перебила.

— На обед можно макаронами обойтись или картошку отварить с сардельками. Я там купила вкусные, сочные, — скомандовала Марго.

Вера заметила, что слова матери причинили боль Нике. Она решила ее поддержать.

— Пирог — пальчики оближешь!

— А ты бы помолчала! Не помню, когда ты в последний раз к плите подходила. Как ты собираешься семью кормить? И убери ногу со стула, сядь нормально! Что за привычка с телефоном за едой сидеть.

— Готовить я не люблю, а у Ники это хорошо получается. Сейчас нет проблем, все, что хочешь, можно заказать на дом или пойти в ресторан, — отложив в сторону телефон, сказала Вера, понимая, что теперь гнев матери перенаправлен на нее.

— Денег не хватит так питаться. Вообще, палец о палец в доме не ударишь! Ты же девочка. Сделай уборку в своей комнате! Развела хлам и бардак! Смотреть невозможно! Только гулянья на уме, да перед зеркалом крутиться, — не переставала ругаться Марго.

— Не нравится — не смотри! Не заходи ко мне! Меня мой беспорядок устраивает, — повышая тон, сказала Вера матери. Взяла телефон, демонстрируя, что не желает больше говорить с матерью.

Марго повернулась к Нике.

— Видела нашего соседа Акакия Олеговича. Пойдешь к нему домой и сделаешь внутримышечный укол. Я ему обещала. Он ждет тебя сегодня после обеда, — в приказном тоне сказала Марго Нике.

— Фу, я не хочу. Он мне не нравится. Мне кажется, он подкатывает ко мне, — ответила Ника.

— И что? — вытаращив глаза, сказала Марго. — Присмотрись к нему! Он мужик холостой, умный, обеспеченный, с квартирой. Занимает хороший пост в мэрии, — подняв указательный палец вверх, сказала Марго.

— Ма! Он твой ровесник, он мне в отцы годится. Он противный и зануда. И вообще, я не хочу видеть его уродливый зад.

— Какая разница, как выглядит его зад. Тебе воды с него не пить. Главное, что он за это хорошо доплачивает.

— Акакий, имя какое дурацкое. Зачем ей этот больной старпер с уродливым задом? Если он такой замечательный, чего до сих пор не женился? — не смогла не вмешаться в разговор Вера.

— Он не больной. Он следит за своим здоровьем, прокалывает витамины два раза в год.

— У меня были другие планы, — огорченно сказала Ника, понимая, что визит к соседу неизбежен, так как спорить с матерью бесполезно. Та уже за нее решила и пообещала.

— Какие у тебя планы?! Сидеть дома, в комнате. У тебя даже друзей толком нет.

— Возможно, у меня мало друзей, но это не мешает мне наслаждаться жизнью, — сама не ожидая от себя, возразила Ника матери.

— Оглянись! Эта жизнь проходит мимо тебя.

— У меня тоже свои планы, поэтому на ужин не ждите. Иду гулять, — сказала Вера, желая скорее уйти.

— Опять со своим Тимуром! Видела я его, ничего особенного. Он наиграется тобой и бросит, как все другие. Мне еще не хватало, чтоб ты в подоле принесла! Смотри у меня!

— Да пошла ты, — пробормотала себе под нос Вера.

— Ты что-то сказала? Чтоб к десяти дома была, — кричала Марго.

— Между прочим, ты съела целых два куска этой херни, как ты ее назвала, — встав из-за стола, сказала Вера, осадив мать.

Марго рьяно схватила грязную посуду и принялась ее мыть. Ника в расстроенном состоянии пошла в свою комнату.

Все Никины планы на приятное времяпрепровождение в кругу семьи рухнули. Сидя в комнате, она размышляла над обидными словами матери. Друзей у нее и вправду было мало. Да и друзьями их назвать нельзя было, так, хорошие знакомые. Посвящать их в свои сложные отношения с матерью она не хотела, стыдилась. Но излить душу, посоветоваться, найти ответы на свои вопросы, получить поддержку было необходимо. Она нашла выход из этой ситуации для себя, чтоб оставаться при этом анонимной. Существовало много веб-форумов — интернет-сервисов для общения с несколькими пользователями интернета на общие темы. Выбор был велик: форумы на темы «токсичная мать», «плохие отношения с мамой», «мать как мачеха» и многие другие. Ника зарегистрировалась на одном из них.

Вопрос о выборе никнейма для чата не встал. Еще в детстве, когда папа Ники обращался к дочерям, он звал их всегда вместе: «Вера, Ника». Получалось на слух Вероника, как одно объединенное имя. Отец не разделял сестер, дарил одинаковые игрушки, играл с ними вместе, брал их куда-то собой всегда вместе. Сестренки воспринимали себя как одно целое. Если девочки озорничали, то он говорил: «Кто это сделал, Вера или Ника? Кто плохо себя ведет, кого наказать Веру или Нику?» Девочки не сознавались. Он снова спрашивал в надежде найти проказницу: «А кто это?» А девочки в ответ кричали: «Это Вероника!» Как будто это вымышленная, другая девочка и они здесь ни при чем. Сестрам нравилась такая игра. Они ловко пользовались именем Вероника как им было удобно, то воспринимая себя одним целым, то вымышленным персонажем.