Дневники Города Дождей

И я понял, что старика поймал Капитан Райгард. И высунуться сейчас было не самым лучшим решением.

- Я. я собирал мусор на берегу.

- Ты скрылся от меня у дома Стена Кайхера. Неповиновение властям сурово карается!

- Я не видел вас, честное слово! Может, напугался чего!

- Дак, что же ты тут делаешь?

- Пытаюсь заработать на жизнь, вот побрякушки собираю. Может, удастся продать!

- Ты всерьез хочешь в участок? Уверен, что там станешь разговорчивей?

- Нет, Капитан! Просто деньжат нужно...

- Куда тебе деньги?

- Хочу купить билет...

- Я не думаю, что билет в метро - это проблема для тебя.

Старикашка закряхтел. Он тяжело задышал.

- Ходят нехорошие слухи. Все, кто может, покидают город. Вы, наверное, заметили это. Смотрите, корабли по полной загружены. Не все знают, но многие думают, что что-то произойдет нехорошее. Это все из-за серого тумана. Вот слухи, слухи... И коплю деньги на билет. Не хочу в пустыню. Хотя бы до зеленых долин добраться!

- Где это такие слухи ходят?

- Да среди таких же, как я... обездоленных...

- Знаю я, какие вы обездоленные. Еще есть что сказать?

- Нет! Больше нечего!

- Проваливай!

- Спасибо. Спасибо.

- А мешок оставь здесь!

- Но...

- Участок всегда открыт.

- Ладно...

Они разошлись. Капитан Райгард еще некоторое время бродил по берегу. А лица у него совсем не было видно. Дождался пока он уйдет и поехал домой. Чуть было не опоздал на последний экспресс.

Не понимаю, что тут происходит. Чувствую лишь, что это очень важно. Дорогие и невидимые, молитесь за город! Что-то да будет!

Алисия Гровс. Дневник. Запись двадцать первая.

Мне снился страшный сон. Снова этот сон. Снова я в комнате с немым манекеном. А потом я открываю дверь, делаю шаг вперед и вижу перед собой миллионы белых кружочков на красном небе. Их бесчисленное количество, а потом скрежет за спиной. Это манекен, я боюсь обернуться и просыпаюсь.

Все-таки я простудилась. Проснулась и поняла, что ужасно болит горло. Но в школу я все равно пошла. Надеялась, все будет хорошо. Но ничего, упорство мое сегодня меня подвело. Мне стало только еще хуже. Пришлось отправиться к школьному врачу, а тот велел мне идти домой. Но у меня так голова кружилась, что я еще час просидела в парадной. Сидела и смотрела на противоположную стену. И ничего не видела перед собой. Вспоминала маму.

В детстве она всегда делала мне маленькие подарочки. Я находила их под подушкой, на чердаке, в тарелке с супом, среди горшков с цветами. Они были простыми и одновременно желанными. Они как отражение моих переживаний в те годы, когда я еще была малышкой. Это мог быть красивый цветок, изумительная брошка из ткани или маленькое чудо. Я любила эти маленькие чудеса больше всего на свете. Однажды, я поранила руку о нож. Пыталась нарезать хлеб тонкими ломтиками и порезала ладонь. Ох и сколько крови-то вытекло! Мама поднесла свою ладонь к моей, закрыла мои глазки рукой и я ощутила приятное тепло, покалывание. А в следующий миг рана исчезла! Только испачканный стол напоминал о моей невнимательности.

Папа, ты всегда говорил, что мама необычная у нас. Ты и мне это говорил. И если бы не эти чудеса, я бы так ведь и не поверила. К сожалению, мамочка не научила меня ничему, что умела сама. А она умела удивлять! Вот если бы сейчас она была рядом, я бы спросила у нее, как же она это делает?!

Закашлялась... наверное, придется завтра просидеть весь день дома...

Генри увидел меня в парадной и встревожился. Казалось, чего ему переживать, ведь с ним все в порядке. Я теперь даже не злюсь на него, когда он делает что-нибудь выходящее за рамки дозволенного. Он, видимо, услышал мой кашель и сразу все понял. Взял мою сумку и предложил пойти домой. Я ничего не сказала, встала и пошла следом за ним. Мы расправили зонты и дошли до самого дома. Молча. Я не знаю, чего он молчал всю дорогу. Иной бы задал вопрос, а тут у него был такой серьезный вид, что даже несмотря на мое состояние, мне стало интересно.

- Генри, что с тобой?

- Ничего.

Как я его не упрашивала, он не отвечал. Сам не свой. Проводил меня до дома и попрощался. Потом еще звонил вечером, спрашивал, как я себя чувствую. А я сказала, что чувствую хорошо. Все равно он знает правду.

У меня сейчас голова очень болит и кашель. Где я так простыла... плохо болеть. Даже не вырваться никуда. Болезнь - это худший враг. Тут атака в лоб не пройдет. А жаль.

Отец, доброго тебе плавания. Пусть облака всегда расступаются перед тобой. Попытаюсь уснуть, может, поправлюсь к утру. Если нет, то останусь дома.

Дневник Генри Коуэлла. Запись двадцать вторая.