Дневники и дневниковые записи, 1881–1887

Человек употребляет свой разум на то, чтобы спрашивать: зачем и отчего? -- прилагая эти вопросы к жизни своей и жизни мира. И разум же показывает ему, что ответов нет. Делается что-то в роде дурноты, головокружения при этих вопросах. Индейцы на вопрос отчего? говорят: Майа соблазнила Брама, существовавшего в себе, чтобы он сотворил мир, а на вопрос зачем? не придумывают даже и такого глупого ответа. Никакая религия не придумала, да и ум человека не может придумать ответов на эти вопросы. Что ж это значит?

А то, что разум человеку не дан на то, чтобы отвечать на эти вопросы, что самое задание таких вопросов означает заблуждение разума. Разум решает только основной вопрос как. И для того, чтобы знать как, он решает в пределах конечности вопросы отчего и зачем? -

Что же как? Как жить? Как же жить? Блаженно.

Этого нужно всему живущему и мне. И возможность этого дана всему живущему и мне. И это решение исключает вопросы отчего и зачем. -- 20

Но отчего и зачем не сразу находится блаженство? Опять ошибка разума. Блаженство есть делание своего блаженства другого нет. -

ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ И ЗАПИСИ НА ЛИСТАХ

(ЗАПИСИ НА ЛИСТАХ 1881 г.)

[12 мая 1881 г. Тула.] Подякатъ надо.

Разговор за стеной прикащика: мошенни[ки], избаловался народ.

Солдат водил партию в Киев. -- 27 челове[к] -- вытье. Пьянство.

Гаврило, 50 лет. Мне только раздеться --я заработаю 10 рубл. в неделю. Проездил 3 р. похмелиться -- мне это ничего.

Зачем отняли, что ц[арь] дал? -

У меня два дома -- дочь, 3 надела. Отдал зять, потому никого нет, был бы стари[к], не отдали.

Цыплята. -- Сыотрит[ель], первый узник.

В остроге его дома нет. -- Вахтера с саблями. Две женщины. Одна на полу.

Встать! Одна нищая за бесписьменность, другая -- дурковатая, добрая, за то, что сошла с будки. -

Подследственные. Григор[ин] в армяке с тузом, лохмотья рубахи, портки, лапти. -- Слезы, Александр -- слезы. Лихому лиходею. Неделю шли.

Собака был? Ха, ха, ха.

Веселье мужику у ворот следователя.

Баба на Васнлья смеет[ся] -- какой кучер!

Тебя в острог. -- Ну?

Неумелость и неряшливость следователя, 2 недели -- не узнали о колесах.

Иван Родив[онов]. Никола[й] обещал 50 р., только не прощай.

Исправник, кроткая усмешка. Я смеялся от души. Был на мертвом теле, привезли еле живого.

Смотритель унтер-офицер -- хороший.

В волостной две ночи, в Колпне, нет провожатого. В Хмелевце, 5 изб отвечают.

В Ретинке, дай Бог здоровья, покормили, а то не евши.

Слезы. Колеса, телега, хомут взяты. -

Синявинские -- поджог.

Вверху: черный конокрад, опухший. Щекинской год сидит за драку. Кнутовище в рот, умер. Приговорены (на высидку).

Встать! Солдат Пироговск[ий]. Кроткий, тихий, опухший, не жалуется--овцы падали. Не говори!-

Разговор с смотрителе[м] -- Невинный? Не верит, редко бывает. Насмешливо саркастическая улыбка. Про бабу на пероезде. Та же улыбка. Она сошла -- смерть произошла.

-- Жид -- сиянье черно-рыжих волос: масляные глаза губы, рубашка голандская из-под мундира. Они виноваты за то, что не такие, как я. -

Временная. Добродушный молодчина, усы старые, борода молодая. Рубаха ситцевая на выпуск.

Дети читают на кухне. Старуха нищая пересыльная, бежала, поймали, --лежит без тюфяка, лет 60. Только и помнит, что товарка ушла. Наверху простые кровати красные, без тюфяков, печь круглая чугунная. 6 человек. Два из Панина за овес-- говорят, невинно. Черный читает. Наклепал и на лошадь.

Он[и] украл[и]. Маль[чик]. Я украл.

Другой мальчишка в бабью пуньку залез, смеется, закрывает рот.

Мальчишка Пирогов[ский].

16 лет -- шкатулка.

рыбаки, бледный, не глядит в глаза.

В остроге до привода голодно, а потом довольно.

В временной веселье, едят один хлеб без соли 2 ф K , было 1 Ў .

Делятся кому приносят. Двое сидят 2 месяца, из дома не приносят. -

Гаврило сидел 2 мес[яца], смотрит[ель] выкреще[нец] строг.

Лапти плел.

Летом скучно. Знает колеса, -- какие -- следователь не спросил.

Царское жалованье по 75. Один был сам 3. Они дали 145, разочли 20 ч[еловек] за 15.

Молчать. -

Выйду на двор пустой -- один жеребенок гогочет.

И запорку сдела[ла] н собаки зл[ые] -- сука со щенком.

Слеза прошибет.

Все свои жилы вытяну,

На том свете передо мной будет. -

Высушит весь.

Щекочет там. -

Загнали хлеба. -

20 к., она лапы оближет себе.

Рассудки плохие. -

Не стали бы крехтать.

Лень в ж..е и спине -- выгнать.

Ребро за ребро зайдет.

На печи калачи, на при[с]тупк[е] каша.

И пить будем, и гулять будем.

Смерть придет, помирать буде[м].

Страдания так реальны, так присущи, что мне кажется, я почти неспособна думать о будущем блаженстве.

Выдраться из греха.

Я как умру? Прелесть.

Такая заворотень ударит крепче мужика.

А то только ладит. -

Затянуться рада в работе -

Баба золото.

Тело схоронят, а Бога не минули.

На нее вину гонит.

Пошел жевать, пошел глодать.

На чем обопрусь.

Чужим хлебом наешъ[ся], кровью напиться.

Родители умолили Бога.

Враг увязался.

[ЗАПИСНАЯ КНИЖКА 1881 г.]

[По дороге в Оптину Пустынь.] 10 Июня. Шел с Сергеем и Дм[итрием] Федоровичем]. Ноги заболели. Ели сухари у колодца в Воздремы. В Головеньках на пожарище, девка сидит на донце, прядет, другая на земи подхватывает разухабистую песню. -