Дневники и письма комсомольцев

24 апреля. Да, я буду писать книгу. Это нужно, это необходимо. Вот только что я читал начало книги, написанное четыре года тому назад. Я читал эти страницы совершенно беспристрастно, как читатель читает книгу писателя. И слова этой моей начатой книги глубоко взволновали меня. Ведь это было четыре года тому назад, мне было тогда двенадцать лет, и как страстно я описывал, как глубоко понимал! Сегодня я еще думал, что буду писать книгу, начав с советской школы, совсем отбросив гимназию. Но, прочитав эти первые главы о гимназии, вижу, что можно все связать в один сюжет, что можно контрастно противопоставить старую гимназию и советскую школу. Начну с гимназии, и именно так, как у меня уже сделано. Сюжетная линия уже обрисована, а довольно только начать, и вдохновение будет вызывать невидимые силы, класть нужные краски.

Работаю я теперь действительно много. Учусь продуктивно использовать каждую секунду. Вот плохо только, что забросил свою корреспондентскую деятельность, ведь от этого тоже польза была бы. Но зато над собой у меня идет действительно адская работа. Да и пишу теперь ведь я тоже.

Да, 1 Мая получил звание «ворошиловского стрелка». Интересно я стрелял: первые два раза по нулю (глаза у меня не в порядке), а затем сорок два очка из пятидесяти.

Вчера были я и Витька у Костика, он нас несколько раз фотографировал.

18 мая. Опять давно уже ничего не записывал. А пожалуй, материал был ежедневно. Надо будет все-таки находить время и записывать дневные впечатления, а то потом, когда нужны будут материалы из школьной жизни, окажутся только воспоминания.

А ведь книгу я снова начал. Правда, времени на нее совершенно неоткуда урвать. Написал ничтожно мало — только первую главу. Хотя бы ежедневно удавалось урывать по часу. А то каждый день хоть разорвись. Все, правда, дела такие не срочно обязательные, но все-таки дела. То гастролерский репортаж (очень много времени идет на это), то визиты к товарищам (Костик Левицкий был болен в эти дни), то кино, а тут еще волейбол притягивает словно магнитом, уроки нужно учить, художественную литературу нужно читать. А кроме того, я теперь начал заниматься физкультурой: прыгаю, работаю на лестнице, играю в волейбол и пр.

С учебой в общем посредственно, хотя по большинству предметов — «хорошо». Еще пять дней, и придется уже испытываться.

Вова поехал в Анапу. Вот повезло ему! Путешествие довольно длинное, а поехал он один. Ну, хотя отдохнет и, может, вылечится: уже три года, как он болеет, врачи признали костный туберкулез ноги.

Толя думает бросать водный институт. Выбрал себе институт философии и литературы. А теперь, как он пишет, в ЛИИВТе погибает от адских трудов.

Да, со временем и я думаю поступать в ИФЛИ[22].

АМАЛИЯ ХАЗАНОВИЧ В ГЛУБЬ ТУНДРЫ

15 апреля 1934 года в половине восьмого радио сообщило о постановлении ЦК ВЛКСМ: 100 комсомольцев-добровольцев отправятся в Арктику. «Хочу верить, что буду в сотне» — так называлось письмо А. Хазанович в «Комсомольскую правду».

«Я готова посвятить себя работе на далеком Севере. По роду я сибирячка и люблю суровость Севера. Мне 21 год. Работала на Урале избачом. Радиолюбительница, имею свой четырехламповый приемник, член ВЛКСМ с 1930 года. Сейчас работаю инструментальщицей на заводе ВИМ. В 1932 году была разведчиком в научно-исследовательской экспедиции в Калатинском районе… Мне, комсомолке, хочется получить большевистскую закалку в самых тяжелых условиях…»