Как я уже писал, в понедельник я уезжаю в Норвегию. Поэтому, если Вы хотите навестить меня в Живерни, поторопитесь; в противном случае не удивляйтесь, если многих моих последних работ у меня уже не окажется. Как я вам сообщал, г-н Монтеньяк кое-что отобрал для себя; г-н Валадон также написал, что приедет смотреть мои последние вещи. Я ответил ему, что он может приехать на этой неделе, но предупредил, что между нами не должно быть больше речи о «Соборах». Если Вы хотите их иметь (я говорю о «Соборах»), Вам придется отказаться от Вашего соглашения, иначе Вы рискуете приехать тогда, когда все уже выберут, что им понравится. Г-н Сеттн поручил г-ну Монтеньяку сделать выбор за него. По-моему, Вам следует поступить так: в Живерни я пробуду до следующего воскресенья; если Вы не успеете приехать сюда, отложите визит до моего возвращения. Предупредил же я Вас для того, чтобы не получилось недоразумения и Вы не могли ни в чем меня упрекнуть.
Дорогой господин Дюран,
Несколько дней тому назад я написал Жеффруа, попросив его зайти к Вам и спросить от моего имени, не будет ли неудобно, если я отложу свою выставку недели на две, чтобы закончить несколько полотен, над которыми работаю. Ответа я не получил и боюсь, что мое письмо не дошло до Жеффруа. Прошу Вас поэтому ответить мне телеграммой на вышеуказанный адрес. Я живу в замечательной стране и хотел бы передать то, что вижу, но вначале я был совершенно ошеломлен, даже растерялся и ничего не мог писать. Теперь дело пошло на лад, но меня тревожит погода, и я был бы очень рад, если бы мог задержаться здесь еще немного. Итак, с нетерпением жду Вашего ответа. Узнал о смерти госпожи Мане. Это большое горе для меня и вдвойне большая потеря для ее друзей.
Сударь,
Вот Вам обещанный каталог. Распорядитесь немедленно его напечатать и, если в первой корректуре надо будет что-нибудь исправить, сделайте это вместо меня.
Вчера утром я получил только 38 билетов; остальные, самое меньшее — 160, рассчитываю получить завтра.
Помимо всего прочего, постарайтесь заполучить следующие картины:
«Весну» у г-на Перри, улица Тильзит, 14;
«Стог» у г-на Галлимара;
«Льдину» у г-на Жийо, улица Мадам, 79;
2 картины, последние, присланные мной Буссо; но возьмите их не раньше вторника;
«Тюльпаны» у княгини де Полиньяк, адрес которой: улица Кортанбер, 1.
Прилагаю к настоящему письму записку для госпожи де Полиньяк: предъявителю записки выдадут картину.
Вот, по-моему, и все. Я буду на улице Лаффитт во вторник, часам к пяти.
Дорогой господин Дюран,
Присланное Вами письмо, опровергающее то, что мне рассказали, искренне обрадовало меня, и я счастлив был узнать, что между Вами и гг. Буссо и Монтеньяком не существует никакого соглашения. Вы достаточно хорошо знаете меня, чтобы представить себе, насколько я был огорчен этими сведениями, которые — должен Вас заверить — исходили не от Ваших коллег, а от лиц, никак не заинтересованных в том, чтобы говорить о Вас дурное. Если эти лица были введены в заблуждение — тем лучше, и мне особенно приятно, что я обманулся и получил неверные сведения. Буду очень рад, если Вы посетите меня и мы сможем поговорить: это лучший способ все выяснить, но, так как я не люблю секретов, должен Вас предупредить, что в субботу, как я Вам и писал, г-н Сеттн известил меня о своем предстоящем в воскресенье визите. Он действительно приехал и снова сделал мне прежние предложения, но на таких выгодных условиях, что я не мог отказать, тем более что, по словам г-на Сеттна, он в понедельник возвращался в Англию, и решать надо было немедленно. Впрочем, дело идет лишь об определенной части «Соборов» (о десяти).
Предупредите меня за день о Вашем приезде, и, как я уже писал в предыдущем письме, Вы, как и в былые дни, убедитесь, что я всегда готов договориться с Вами к нашей обоюдной выгоде. Говорю с Вами вполне откровенно, так как хочу, чтобы Вы полностью были в курсе дела. Постарайтесь приехать на этой неделе, так как я со дня на день ожидаю визита лиц, которые, как мне сообщили, жаждут купить у меня «Соборы».
Итак, жду Вашего письма.
Дорогой господин Дюран-Рюэль,
Я, в самом деле, очень давно не получал от Вас писем и, честное слово, уже подумывал, что всякие деловые отношения между нами кончены. Но если, как наконец выяснилось, я ошибся — тем лучше: мне ведь не в чем упрекнуть себя по отношению к Вам.