Дневники Химеры

– Подождите-ка, а при чем тут тамплиеры? – Ника старательно раскладывала сведения по полочкам, чтобы не сбиться.

Алекс отвернулся от окна и посмотрел на нее:

– Тамплиеры это детище Созидатели. Как независимый проект. Пробный вариант. А когда начались лишние вопросы, война с ассасинами, недовольство правительства, быстро прикрыли лавочку, откупившись несколькими жертвами для публичной казни. Имущество приберегли, чтобы перевести организацию в тень.

– Ну ни хрена ж себе, – в сердцах прошептал Колин.

– Это только моё предположение, – напомнил Алекс, – я еще не углублялся в вопрос.

– Да? А о сотворении мира не хочешь по свободе подумать? Вдруг чего и сочинишь?

Ника присела на диван. Алекс не из тех, кто стал бы разбрасываться громкими заявлениями. Скорее всего, у него есть основания длятаких мыслей. И если так, картина реальности представлялась в темных тонах. Знают тамплиеры или нет, кто их контролирует? Или им дали свободу и теперь только наблюдают? Как иначе объяснить, что тамплиеры охотятся за данными Лорин, если господа-создатели могли бы попросту предоставить их? О, как же тогда не хотят Созидатели, чтобы их архивы были обнаружены. Если хранящиеся там записи подтвердят догадку Алекса, трудно вообразить, во что может вылиться конфликт между двумя монстрами с рыцарским прошлым.

Бодрум. Турция. Наши дни

Фургон накалялся снаружи и внутри становился похож на печь. Кондиционеры не включали из-за перебоев с электрикой: стоило запустить охлаждение, как без энергии оказывались все компьютеры, включая анимус, программу которого приходилось восстанавливать после каждого сбоя. Когда Сэб и Колин в четвертый раз, ругаясь сквозь зубы, потратили сорок минут на воссоздание рухнувшей системы, Алекс принял тяжелое решение забыть о комфорте во имя сохранения функциональности фургона. Окна были распахнуты, но через них в салон сквозил раскаленный воздух, который Рита сравнила с вулканическим бризом.

Бодрум можно было бы назвать Белым Городом. Холмистое побережье было усеяно белоснежными домиками, максимум двух– и трехэтажными. Улицы пестрели вывесками и прохожими. Приезжих было так много, что казалось, будто они вытеснили местных жителей своим наплывом. Но это было лишь первое впечатление. Просто, в отличие от тех, кто коротал на турецком курорте отпуск, жители Бодрума работали в офисах или спешили по своим делам на автомобилях. Прохлаждаться у них времени не было. На дорогах быстро собирались заторы, но так же быстро они и рассасывались. Правда, Рита все равно нервничала и злилась. На нее плохо действовала жара, как и на всех остальных. Именно поэтому Рите пришлось передать штурвал легкового автомобиля Алексу, а самой сесть за руль ценного фургона. Но по ее требованию остальная команда осталась с ней.

– Не рассчитывайте, что я скажу вам: «Идите, вы должны жить, а я сама тут сдохну без кондиционеров», – заявила она с ходу. – Умрем все вместе, ясно?

– Я знал, что она стерва, – прорычал Колин. – И меня ненавидит. Иначе, почему Алекс едет один в прохладе, а мы потеем в этой парилке?

– Это блат, – утирая пот с лица, ответила Сэб. – Пора бы уже привыкнуть.

– Мир не совершенен.

– Ничуть.

Впервые за время путешествия они были счастливы оставить фургон на парковке и очутиться в тени густого дерева. Когда к ним присоединился свежий Алекс – единственный, кто из них не напоминал внешним видом подтаявший пломбир – у команды настроение ухудшилось еще больше.

– Вы как хотите, я останусь здесь, – заявила Рита и указала пальцем на кафе неподалеку. – Присмотрю за фургоном. А бегать по местным музеям неохота.

Ника не решилась спросить, как пожилая дама сможет защитить ценнейший в своем оборудовании автомобиль: раз уж Риту держат в ордене, то едва ли за ворчание и водительский опыт.

Не теряя времени, они направились сразу же к бодрумской крепости – в замок, который, как было указано в туристическом путеводителе, построили госпитальеры. Почему-то чаще всего использовалось именно это, не совсем корректное название для рыцарского ордена. Вероятно, самим членам организации это было на руку. Именно об этом спорили Колин и Сэб, пока их группа шла по набережной, возле которой была пришвартована не одна сотня яхт.

– Они ведь сами пишут историю, – не унимался он. – Могли бы исправить название на правильное. Мне было бы обидно все время читать свою фамилию с ошибками.

– Это потому что у тебя куча комплексов, – засмеялась Сэб.

– Я думаю, им так комфортнее, – высказала предположение Ника, с завистью провожая взглядом двух отдыхающих девушек, поедающих огромные конусы мороженного.

– В каком смысле? – не поняла Сэб, и Колин тоже выглядел заинтригованным.

– Это как ник, – пожала плечами девушка. Видя непонимание на их лицах, пояснила, – никнейм, вымышленное имя персонажа для виртуальной жизни. Господи, только не говорите, что даже почту под своими фамилиями заводили!

– Это другое.

– Не совсем. В игре, к примеру, берешь себе имя покруче и все, ты заходишь, отыгрываешь роль. Все, что тебе говорят – говорят как бы и не тебе. Лажаешь – тоже не ты.