Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни

Общее настроение повсеместно было таково, что «рождение наследника после долгих и трудных лет несбывшихся надежд изменило судьбы России». Для Николая это, конечно, был момент резкого изменения, который принес возобновление оптимизма во время войны: «Я чувствую себя более счастливым от известия о рождении сына и наследника, чем при вестях о победе моих войск, теперь я смотрю в будущее спокойно и без тревоги, ибо знаю – это знак того, что война будет успешно завершена»[280]. Руководствуясь этой мыслью, а также для поднятия морального духа войск Николай назначил всех российских солдат и офицеров, принимавших участие в боевых действиях в Маньчжурии, крестными Алексея. Вскоре был издан царский манифест, в котором было объявлено о предоставлении многочисленных политических поблажек, отмене телесных наказаний для крестьянства и армии, а также о прощении штрафов за широкий круг преступлений. Заключенным (за исключением лиц, осужденных за убийство) была объявлена политическая амнистия, кроме того, был учрежден фонд военных и военно-морских стипендий[281].

* * *

Маленький царевич был прелестным младенцем – с большими голубыми глазами и золотыми локонами. Его назвали Алексеем в честь второго царя из династии Романовых, правившего с 1645-го по 1676 г. Алексея I Михайловича (Тишайшего), отца Петра I. Это имя происходит от греческого «помощник» или «защитник». «В России было уже достаточно Александров и Николаев», – сказал царь. В отличие от своего харизматичного сына, который искал вдохновения на западе, Алексей был благочестивым царем в том смысле, как это понимали в старой Московской Руси – правителем, который следовал старому укладу и традициям. Именно таким правителем хотели видеть своего сына Николай и Александра. В официальном объявлении, которое было вскоре опубликовано, сообщалось о лишении великого князя Михаила титула престолонаследника: «Отныне, в соответствии с основополагающими законами империи, титул наследника-царевича и все права, относящиеся к нему, принадлежат нашему сыну Алексею»[282]. В ознаменование рождения наследника Николай вместе с тремя старшими дочерьми принял участие в благодарственном молебне в часовне Нижней дачи. В Петергоф хлынул поток телеграмм и писем с поздравлениями. Доктор Отт и акушерка Гюнст в очередной раз были щедро вознаграждены за свои услуги. Доктор в дополнение к своему значительному гонорару на этот раз получил еще и синюю эмалевую шкатулку Фаберже, инкрустированную бриллиантами огранки «розой»[283].

Как и у его сестер, у Алексея была русская кормилица. Мария Герингер должна была следить (это было ее особой обязанностью), чтобы кормилицу обеспечили хорошим и обильным питанием. Однажды Мария спросила кормилицу, хороший ли у нее аппетит. «Какой может быть у меня аппетит, – пожаловалась та, – когда нет ничего соленого или маринованного?» Кормилица, возможно, и ворчала, что пища, которой ее кормят, слишком пресная, но «это не помешало ей удвоить свой вес, ведь она съедала все, что выставляли на стол, и не оставляла ни крошки». После того как Алексея отняли от груди, кормилице была назначена пенсия, она получила много подарков. Ее собственному ребенку, который оставался в деревне, тоже отправили подарки. Кроме того, и в дальнейшем благодарная Александра продолжала посылать кормилице своего мальчика деньги и другие подарки на Рождество, Пасху и на именины[284].

Во время торжественной церемонии крещения Алексея, которая состоялась через двенадцать дней после рождения наследника, процессия из увеличенного (по сравнению с предыдущими крещениями царских детей) количества карет в пятый раз направилась к императорской часовне в Петергофе. Старшей фрейлине императорского двора Марии Голицыной вновь была оказана честь нести дитя Романовых на золотой подушке к купели. Но старшая фрейлина уже была в преклонном возрасте, она боялась, что может не удержать столь драгоценного ребенка. Для большей надежности подушка, на которой должен был лежать наследник престола, была пришита к плечам одежды Голицыной золотой лентой. Кроме того, обувь фрейлины была подбита резиновой подошвой, чтобы не поскользнуться.