Дневники Обормотня

— Я как услышала, что окно открылось, сразу всё поняла. — сказала хитрюга-Ленка. — Только в звериную форму перекинулась, вижу, ты кустами на всю улицу шуршишь, ползёшь. Деда Костю позвала, а сама думаю, как тебя задержать, чтобы дел не натворил. Мало ли…

— Испугалась? Я ж тощий, как… щенок! — удивился я.

— Тощий, и шустрый, что твой хаски! — дед Костя засмеялся, да и Ленка улыбнулась. — Ну да всё верно Лена сделала, раскопал ты Степашкину дверку, пролез! И ведь молодец, не стал безобразничать!

— А Ленка меня сама к погребу подвела! — я всё же наябедничал. Волк в цирке не выступает, зато находит себе клоунов и притворяется невинным голодным пёселем…

— Ты на Ленку бочку-то не кати, она у нас знахарка, и сама хорошо знает, что ты сейчас проглот тот ещё! Полнолуние же…

— Врёте вы всё, оно вчера закончилось.

Дед Костя и Ленка переглянулись. Знахарка сняла со стены календарь и положила передо мной.

— Двадцать второе июня. Суббота. Какой сегодня день? — Ленка посмотрела на часы, поправилась: — Ладно, уже вчера.

Я хотел сказать, что специально выгадывал, когда прийти посмотреть на оборотней, но понял, что сам накосячил. Придумал, испугался, дополнил такими же выдуманными сценками с врущей Ленкой и месяцем ожиданий… Что у вожака будет висеть для меня «поправленный» календарь, я додумывать уже не стал! Кажется, полнолуние всё-таки клюнуло меня в темечко, и я сам себя накрутил.

— Не горюй, внучек, и не такое бывает! — Дед Костя опять потрепал меня по макушке. — Подумаешь, день перепутал. Зато мы тоже о тебе кое-что разузнали. Хоть ты у нас и покусанный, и в человека обернуться назад не чуешь как, но мозги и совесть сохранил. Молодец, мальчонка, хорошо живёшь, значит, раз Зверь с Человеком в ладах. Я сам этому годкам к сорока научился, ну да вашему поколению проще.

— Лен, так это я так сбил твою полнолунную отсидку в одиночестве? — дошло до меня. Что эта «Царевна Несмеяна» хотела провести ночь в тоске-печали, я помнил.

— Лёш, сбил и сбил, думаешь, мне самой это нравится? — фыркнула знахарка. — Наоборот, хорошо сделал. Приключение устроил, я от хандры отвлеклась.

— А я по привычке оборачиваюсь, традицию уважить, — вставил вожак. — Кто в ладу с собой живёт, тому любое полнолуние нипочём. В этом и был главный урок Чуда для нас: нам разрешили быть самими собой.

— Так что тебя тоже ругать никто не будет за побег. Запирать больше не буду, но дом мы тебе уже присмотрели. Пустой, ну да обставишь.

— Спасибо, только я это… сам руками не умею. — я понял, что мастеровитые волки торжественно вручат мне инструменты, и буду я строить свой летучий корабль, вернее, дом мечты. Тяп-ляп такой, активно внедрять кубизм в народное творчество лапками!

— И не надо, мастеров у нас хватает. А захочешь по-современному, знакомую фею позовём.

— Красивую? — у меня всё-таки получилось поднять ухо.

— Пока в человека не перекинешься, и не мечтай! — рассмеялась вредина Ленка. Догадалась, наверное, что понравилась мне, вот и ревнует незаметно.

— Но будет тебе за это отработка. Сочинение! — это снова дед Костя. — Тем более что обещался. Опишешь всё до мелочей, что у тебя происходило.

— Интересно?

— Не только. Понять бы ещё, как у тебя мозги работают. А то, может, и двух слов правильно не напишешь.

— Они у меня работают настолько хорошо, что одной тетрадкой я не ограничусь! — кажется, я перегнул палку, но подумал и понял: не совсем. Если я правда буду писать мемуары, то одной тетрадки мне окажется мало.

* * *

— Лена-а? А это слово через «ться» или «тся» пишется? — это я уже на следующий день на небольшом (до завтрашнего утра!) домашнем аресте сижу, строчу эпическую балладу о своих ночных похождениях.

— Дай посмотрю… тебе лапы здорово почерк испортили. — Ленка, снова в образе хмурой красавицы, сунула носик в мою тетрадку.

— Не испортили, он и раньше таким был. Вот это, слово, снизу.

Взгляд, достойный тысячи слов, но дополненный всего тремя:

— Лёш. Ты идиот?

— Что поделать, Луна в Раке, а я всё ещё мохнатый! — я деланно-равнодушно развёл лапками. Дед Костя волновался, что я слова писать разучусь⁈ Ну вот, проверяйте!

— В Козероге вообще-то… — выдохнула Ленка, и положила тетрадку обратно. — Пиши «ЦА».

— Серьёзно?

— Серьёзнее не бывает. — опять этот скептичный взгляд. — Ладно, признаю, ничего ты не тупеешь.

— О чём и речь!

— … Ты просто дурачок.

— Не дурачок, а Обормотень! — я выразительно поднял вверх палец и всё-таки вызвал у знахарки улыбку. Понравилось мне это слово! — Хорошо, «ца» так «ца». Так и запишу: «Волчица»! И вообще, давай мне следующую тетрадку, а то эта почти закончилась.