Дневники полукровки (ЛП)

Вместе мы молча стояли и смотрели на горящий особняк. Кирпичи рухнули. Черные шторы сгорали в языках красного пламени. Крыша рухнула, и дым вырвался в небо.

Талия всхлипнула. Слеза потекла, оставляя мокрую светлую дорожку на ее испачканном сажей лице.

– Он пожертвовал собой, – вымолвила она. – Почему он спас нас?

Я обнял свой рюкзак. Я почувствовал лежащие внутри дневник и кинжал – единственное напоминание о Хэлсине Грине.

В груди все сжалось, словно левкрота все еще прижимал меня к полу своим копытом. Я критиковал Хэла за его трусость, а он, в конечном итоге, оказался храбрее меня. Боги прокляли его. Большую часть своей жизни он провел в этом особняке с левкротами. Он легко мог оставить нас умирать в лапах монстров, как оставлял других полукровок. Но он решил погибнуть героем.

Я чувствовал себя виноватым из-за того, что не спас его. Хотел бы

я   пообщаться с ним подольше. Что же такое он увидел в моем будущем, что так его испугало?

Он предупредил, что из-за моего выбора измениться мир. Звучало не очень привлекательно.

Затем мое внимание привлек гул серен.

Будучи беглыми и несовершеннолетними, мы с Талией научились не доверять полиции и никому из властей. Смертные могли опросить нас, возможно, посадить в детскую тюрьму или отдать в приемные семьи. Этого мы допустить не могли.

– Идем, – сказал я Талии.

Мы бежали по улицам Ричмонда, пока не забрели в маленький парк. Мы вычистились в общественных туалетах, как могли. Затем «залегли на дно» до наступления темноты.

О произошедшем я с Талией не говорил. Мы просто бродили в тумане через кварталы и промышленные районы. У нас не было ни плана, ни сияющей козы, за которой мы могли бы пойти следом. Мы жутко устали, но никто из нас не хотел спать или хотя бы немного передохнуть. Я хотел уйти от того пылающего особняка как можно дальше.

Это был не первый раз, когда мы едва не погибли, но мы никогда еще не выживали за счет жизни другого полубога. Я никак не мог унять горе.

Хэлсин Грин просил меня пообещать, что я продолжу писать в этом дневнике.

«Обещаю, Хэл, – подумал я. – Я буду учиться на твоих ошибках. И если боги когда-нибудь обидят меня, я буду им противостоять».

Ладно, это было похоже на бред сумасшедшего. Но я чувствовал обиду и злость. Плевать я хотел, если это делает Олимпийцев несчастными. Пусть спустятся и скажут мне это в лицо.

Мы остановились возле старого склада, чтобы немного передохнуть. В тусклом свете луны, я мог разглядеть название, написанное на стене краснокирпичного здания: «Ричмондский металлургический завод». Большинство окон были выбиты.

Талия вздрогнула.

– Мы можем вернуться в наш старый лагерь, – предложила она.

– На реке Джеймс. У нас сохранилась там куча запасов.

Я  безучастно кивнул. Дорога туда займет не менее трех дней, но это было лучше, чем ничего.

Я   поделился своим куриным сэндвичем с Талией. Мы ели молча. На вкус пища была, словно картон. Я только проглотил последний кусок, когда услышал слабый скрежет металла из соседнего переулка.

У меня покалывало в ушах. Мы были не одни.

– Здесь кто-то есть, – прохрипел я. – Не обычный смертный. Талия напряглась.

– Откуда ты знаешь?

У меня не было ответа на этот вопрос. Я встал, и вытащил из рюкзака кинжал Хэла, в основном, из-за свечения небесной бронзы. Талия достала свое копье и Эгиду. В этот раз я знал, что мне не стоит смотреть на лицо Медузы, но из-за самого ее присутствия по моей коже пробежали мурашки. Я понятия не имел, был ли это настоящий щит, или просто копия для героев… но, в любом случае, он излучал мощь. Теперь я понимал, почему Амалфея хотела, чтобы щит был у Талии.

Мы проползли вдоль стены склада и свернули в темный переулок. Он заканчивался тупиком, где находился погрузочный док, заваленный различными кусками ржавого металла.

Я   указал на площадку. Талия нахмурилась.

– Ты уверен? – спросила она.

Я  кивнул.

– Что-то там, внизу. Я чувствую. И тут раздался громкий лязг.

На пристани подрагивалась листовая сталь. Что-то… кто-то… прятался под ней.

Мы поползли прямо к погрузочной площадке, пока не оказались стоящими над грудой металла. Талия приготовила копье. Жестом я попросил ее подождать, затем потянулся за куском металла и одними губами произнес: «Один… два… три!».

И  как только я поднял лист металла, что-то врезалось прямо в меня

– размытый образ светлых волос и рубашки из фланелевой ткани. Мне в лицо полетел молоток.

Все могло закончиться для меня неблагополучно. К счастью, мои рефлексы были хорошо отработаны за все эти годы сражений.

Крикнув: «Эй!» и уклонившись от молотка, я схватил за запястье маленькую девочку. Ее молоток заскользил по тротуару.

Девчушка отбивалась изо всех сил. Ей было не больше семи лет.

– Больше никаких монстров! – кричала она и пинала меня по ногам. – Уходи прочь!

– Все хорошо! – я пытался удержать ее, но это было все равно, что пытаться удержать разбушевавшуюся дикую кошку. Талия выглядела слишком ошеломленной, чтобы сдвинуться с места. Ее копье и щит все еще были наготове.

– Талия, – позвал я. – Убери свой щит! Ты пугаешь ее! Талия «ожила», дотронулась до щита, и он снова превратился в