Дневники склейщика чашек

— Очень смешно! Все ребята хохочут!

— Ладно, понял. Не доросла ты еще до тети. Анька и есть.

— Вообще-то…, — девушка от чего-то смутилась и прислонила пустой бокал с остатками льда к щеке, как будто это ей только что поставили «фонарь», — я не Анька. То есть не Анна по паспорту.

— О! Псевдоним, что ли? Творческий, в честь любимой поэтессы?

Может, ты стихи сочиняешь?

— Да, ну, какие стихи! По паспорту я Ванька.

— То есть как? Иоанна что ли? Толком можешь сказать?!

— Я толком и говорю. Папаша мой в советские времена побывал в Чехословакии, и там, не знаю по какой причине, вдохновился чешским женским именем «Ванька». И когда родилась дочка…, сам понимаешь…, а мама не возражала. В школе меня с этим имечком все достали, и в институте я просто представилась Аней. Никто из одногруппников и не знал, что у меня в документах записано, а вот, на работе просочилось.

— Да, уж, — согласился Гера, — в отдел кадров надо глухонемых набирать.

— Во-во! С другой стороны — ничего страшного. Взрослые не дразнятся. Кроме Лехи-админа, но ему простительно.

— Интересно, — Гера с удивлением отметил, что незнакомый админ Леха ему уже не симпатичен, — чем же он заслужил такую благосклонность?

— Да…, — Аня-Ваня махнула рукой, в которой держала всё ту же злосчастную трубочку, — он в подругу мою влюблен, вот, и ведет себя, как дебил.

— Ясно. Я в твою подругу, хвала Аллаху не влюблен, так что — дразниться, как ты выражаешься, не буду. Давай с тобой договоримся на следующую субботу, часа на три. Тогда и расскажешь, что ты хотела, а сейчас мне пора уже.

— Считай — договорились! Может мне журналы привезти? Я пока не очень понимаю, что мне надо.

— И, слава Богу! А журналов у меня полно, но если что-то особенно глянется — тащи, конечно!

Гера достал из заднего кармана новенький бумажник.

— Убери, — хмыкнула его спутница, — я расплачусь, должна же я как-то отблагодарить своего спасителя.

— Кто-то говорил, что денег с собой нет, — прищурил Гера здоровый глаз.

— Что ж, — вздохнула Аня-Ваня, — придется немодные штаны с себя снимать. В залог оставлю, может, примут.

Она протянула подошедшему официанту пластиковую карту.

Гера только вздохнул.

— Да…, совсем я старый…

— Ты не старый, — утешила его девушка, — но странный, это факт.

«Откуда, — подумал Гера — в таком щуплом тельце такое мягкое мецо?»

3

Ванька скакала по улице вприпрыжку, не смотря на жару и толкотню, пока не вспомнила, что взрослые серьезные женщины так себя не ведут, и пошла помедленнее, легко лавируя между неповоротливыми из-за субботних авосек домохозяйками. Ванька любила лето, от жары, в отличие от многих горожан, не страдала, и слегка поежилась, когда вбежала в торговую галерею. Там исправно, на полную мощность пахал кондиционер. Она махнула рукой девчонкам, сидевшим за столиком кофейни на втором этаже, и запрыгала вверх по мраморным ступенькам.

— Вааанечка! Как ты чудесно выглядишь!

— Привет! А мне как раз сегодня сообщили, что такие, цитирую: «шаровары», уже никто не носит!

— Чушь какая! — возмутилась Юлька, — кто это тебе сказал? Это от зависти!

— Да? Может быть, но, скорее, это, был профессиональный цинизм. Я с портным-Герочкой разговаривала.

— Ой!!! Ты же говорила, что не будешь у него шить, потому что ножницами его зарежешь!

— Удержалась, как видишь! Да, и ножниц при себе не было, случайно встретились. Шла через площадь, хотела в обувные позаглядывать, получилось так, что час в кафе с ним просидели.

— Ой!!! В кафе! Ванечка, признайся: он симпатичный?

— Да, иди ты!

— Ой!!! Значит, он тебе нравится!

— Юлька, ты о чем-нибудь другом думаешь?

— Я так, понимаю, — вмешалась Людмила в их содержательную беседу, — что ты образумилась и решила сделать себе приличный гардероб к празднику.

— Нууу…, гардероб, не гардероб…, ну, да, собираюсь.

— Вот, умничка! Я всегда говорила, что случайностей не бывает.

Люда легонько шлепнула подругу по руке, которой та потянулась к её бокалу.

— Закажи себе что-нибудь.

— Не хочу. Я уже поела-попила.

— Тогда не трогай мой латте, пожалуйста.

В ответ Ванька высунула язык и скорчила ужасную рожу. Юлька захохотала, Людмила закатила глаза к потолку.

— У меня для вас новость, которую нужно обсудить.

— Да, уж, Людочка, говори скорее, а то мы пока Анечку дожидались, я, прямо, извелась вся.

— Ох, уж "дожидались"!

Людмила помолчала еще несколько секунд и начала:

— Так, вот…

Ванька, свесившись через перила, смотрела на посетителей галереи, прогуливающихся по первому этажу вдоль модных бутиков. Сверху они выглядели как рыбки в аквариуме — одни висели почти неподвижно, изредка шевеля плавниками, другие сновали между декоративными ракушками и фигурками будто бы занятые важными делами.

— Ты не слушаешь?

— Конечно, слушаю!

— Ты даже не смотришь на нас.

— Не смотрю, но слушаю. Я смотрю глазами, а слушаю ушами. А еще хожу ногами и думаю головой. Вот, такая я зануда.

— И что же ты думаешь, по поводу, якобы, услышанного.

— Ой, девочки, — вмешалась Юлька, — шашлыки, природа — это же чудесно. Я сто лет за городом не была и шашлыков не ела. Соглашайся, Людочка, что тут гадать!