Дневники св. Николая Японского. Том I

После: не оправдалось, оказался совсем закоренелым. От Стефана Ваинай, жену которого обесчестил Кодадзима и которая хотела поэтому лишить себя жизни, пришло письмо, наисильнейшим образом констатировавшее грех Кодадзима и не требовавшее ничего более, как чтобы Кодадзима не был признан невинным и не возвращен в Саппоро в качестве катихизатора. Кодадзима дано было прочесть это письмо — истинно трагическое и до крайности трогательное, — и хоть бы искра сознания и раскаяния! — Отказано было ему от места, посоветовано вернуться домой и исправиться. Согласился и попросил денег на дорогу; дано, и обманул — остался здесь и ныне болтается, увеличил на единицу здешних пролетариев.

2/14 мая 1890. Среда.

У ворот дня два вечно полицейский. Чтобы значило? Думаю, сегодня разъяснилось. Секретаря Миссии Нумабе позвали в Полицейское Депо и сказали ему, что некто, по имени Иванаи, двадцати восьми лет, из провинции Гифу, имеет убить меня; дали приметы: лицо круглое, цвет белый, волоса курчавые, губы толстые, рост 5 футов 2 дюйма, глаза большие и прочее. — Хочет убить за то, что храм возвышается выше Дворца Императора. Натолкнулись на сего фанатика, разыскивая убийц Reverend Large’a, из Азабу, убитого ворами, доселе не разысканными. Спасибо полиции! Осторожность принял: ночью двери на замок и прочее. Но где же охранить себя, если Бог не охранит? Ныне издали можно убить еще легче, чем вблизи. Господня Воля!

8/20 мая 1890. Вторник.

Девять человек из оканчивающих курс Семинарии ушли. Причина — должно быть — нежелание служить Церкви, потому что настоящей причины никакой не было. Пять из ушедших такие, что если бы остались и кончили курс, все–таки нужно было бы послать их домой, по совершенной негодности их для служения Церкви, ибо крайне неспособны (глупы, или ленивые), так что собственно не жаль ушедших; но характеристичен факт ухода в том отношении, что ныне нет между воспитателями и учителями Семинарии людей, заинтересованных делом православия: инспектор — Павел Морита — совершенный негодяй по лицемерию; мне всегда рассыпается в усердии по Церкви, ученикам же льстит, и как р[?] льстец, не имеет на них никакого влияния, а может наслаждается злорадованием, что, мол, досаду причинил мне уходом учеников; учителя–академисты — Мии, Ивасава, Сато — трупы в смысле жизни церковной. Каждый из них мог бы остановить словами: «Что вы затеяли? Да можно ли таким свинством благодарить за семилетнее воспитание!» и так далее. Но — у кого же из этих нравственных церковных мертвецов найдется такое слово!

17/29 мая 1890. Четверг.

Был на Японской выставке. Rublish! До осмотра лучше думал о ней. Есть вещи (из религиозных) 1300–летней давности. Русского государства тогда и в помине не было, когда эти вещи (от которых недалеко ушло нынешнее японское искусство) сделаны. Но ныне Русское государство в два с половиной раза больше Японского по числу народонаселения и прочее, и прочее.

Законную национальную гордость — не японец только, но и русский может вынести с этой японской выставки.

25 мая /6 июня 1890. Пятница.

Мраморные престолы и жертвенники в Собор совсем готовы. Так как во время освящения Собора было бы очень трудно опускать тяжелые мраморные доски и так как, кроме того, по чину святые мощи полагаются под престол уже по освящении престола и по одеянии его, — у нас же для вложения святых мощей непременно нужно приподнять верхнюю доску, под которой посредине и сделано место для поставления ящика с мощами, — то пришлось положить святые мощи под престол прежде освящения храма. Сегодня это и сделано. Приготовлены были для вложения святых мощей три серебряные позолоченные ковчежца для трех престолов, и для поставления этих ковчежцев три каменные ящика, 5 футов длины, 4 фута ширины и 1 1/2 фута высоты. Написано было на трех было на трех листах, — на первом, для главного престола: «Сей Святой Престол, во имя Славного Воскресенья Г. Н. И. Хр. сооружен и освящен, на мощах Святого Мученика Мардария, в лето по Рождестве Христовом 1890»; на втором, для престола правого придела: «Сей Святой Престол, во имя Введения во Храм Пресвятой Богородицы, сооружен и освящен, на мощах Святой Мученицы Евгении, в Лето по Рождестве Христовом 1890»; на третьем, на престол левого предела: «Сей Святой Престол, во имя Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла, сооружен и освящен, на мощах Святого Мученика Мардария, в Лето по Рождестве Христовом 1890». Бумаги в конвертах положены в ящики.