Дневники св. Николая Японского. Том I

На пароход прибыли — довольно удобный, с отдельными каютами для пассажиров; ушли из Оосака в пятом часу, но простояли в Кобе до одиннадцати. О. Оно в это время рассказал мне историю оосакских христиан Лазаря и его жены. Жена — Акилина — была протестантка (кумкайквай), но перешла в православие — из–за чего бы? Оттого, что там очень строго требуют соблюдения воскресенья; нерекомендательно, по–видимому, для православных; однако выходит совсем не так; сделавшись православною, после предварительных наставлений в вере, и крестившись — ибо у конгрегациналов всего раз брызнут водой — она без всяких особых принуждений стала усердно ходить в Церковь каждое воскресенье, несмотря на то, что православная Церковь очень далеко от ее дома, а протестантская совсем близко. Оказывается, что там ее принуждали ходить в Церковь без всякого ее понятия о том, зачем это нужно, то есть без должного научения в вере; ныне же она поняла учение, усвоила его сердцем и ходит в Церковь столько же по внутреннему влечению, сколько в исполнение церковной заповеди. Муж ее Лазарь служил ревизором на одном большом торговом пароходе; не поберегся он от разврата, даже любовницу содержал в Нагасаки; развратная болезнь испортила его кровь: гнойные болячки покрыли его спину; доктора изрезали ее всю, после чего нагноения перешли в ноги, и он ныне ходит на костылях. В Нагасаки он в прошлом году заболел; любовница бросила его; приехала из Оосака ухаживать за ним Акилина; когда он докторами приговорен был к смерти, Акилина убедила его принять христианство и креститься; призван был из Кагосима о. Яков Такая и крестил его. Сверх всякого чаяния, он после стал поправляться, и ныне благодарит Бога, что Он чрез болезнь обратил его к себе: «Потерею ног, — говорит, — приобрел я душу»; но, вероятно, и ходить он опять станет. Лишь услышал он о моем приезде в Оосака, издалека, вместе с женой, прибыл в Миссию и с каким усердием слушал несколько наставлений! Цвет лица у него совсем здоровый, не может только владеть одной ногой. Дай Бог, ему и выздороветь, и сохранить навсегда его благоговейное настроение!

29 мая/10 июня 1892. Пятница.

На пароходе на пути в Тоса и Коци.

Какой–то оратор мало не всю ночь мешал спать, болтая во всю глотку всякий вздор в кают–компании. Оказалось: моряк, бывший на японском военном судне в Европе, гордящийся тем, что при представлении Султану, на вопрос: «Какой веры?», ответил: «Никакой»; чтущий своего Микадо как Бога и больше не признающий ничего высшего в мире; я стал было толковать с ним о религии, но скоро же должен был сказать: «Вам вера — тоже некони кобан», и кончить, чтобы не тратить попусту время. Целое утро употребил на чтение сочинений учеников катихизаторской школы, поданных как раз пред моим отъездом из Токио.

Пароход, по мелководью, останавливается на рейде мили за две до города Коци. Братья и сестры встретили на трех крытых лодках с флагом–крестом; во время пути на лодках пошел проливной дождь и был оглушительный гром. Прибывши в церковный дом, отслужили литию, и была краткое поучение. Потом по метрике познакомились с Церковью. Крещенных 65; из них охладело десять; некоторых и места жительств неизвестны; служат катихизаторами в других местах (Мабуци и Исохиса), в Токио в школах (Такеноуци и Ханино) и в других местах человек восемь, умерло восемь; но есть христиане из других мест, так что всех здесь налицо 47. На богослужении собираются 15–20 человек; сицудзи три; церковного прихода от христиан в месяц 70 сен; из них 30 сен идет в приплату к 3,5 енам, присылаемым из Миссии на наем церковного дома.