Дневники св. Николая Японского. Том I

В три часа пополудни отправились из Маебаси на тележках, ибо всего 2 1/2 ри, и в пять были в Мидзусава. встреченные по дороге группами братии и сестер; первым встретил Симеон Томизава, седой отец катихизатора Якова; потом группа детей и женщин и так далее. По прибытии в церковный дом, пока братия собиралась к богослужению, мы занялись рассмотрением метрики. Крещеных здесь 66; из них умерли 12, в других местах 18, охладело 6, в протестантство ушел 1, но крещеных в другим местах есть 4; всего налицо 33, в 13 домах.

В субботу и воскресенье собираются на богослужение человек 10 и больше; в воскресенье — меньше, чем в субботу. Женщины при катихизаторе Макарии Наказава имели здесь симбокквай, на котором говорил катихизатор, говорили и они; теперь никаких собраний здесь нет, а могли быть «коогиквай», ибо здесь взрослых мужчин 11, женщин 10.

Земля под Церковью здесь церковная; больше недвижимого имущества никакого нет; капитала тоже нет, определенных взносов никаких нет; на церковные расходы служит только — «риндзи» — случайные пожертвования; последние, впрочем, доходят иногда до значительных размеров; так, в последние два года на ремонт церковного здания снаружи пошло больше 40 ен. Ныне остается ремонтировать внутренность Церкви; на это нужно 20 ен; я обещал дать 12, если братия соберут между собой 8.

Всех домов в Мидзусава больше 1300. У протестантов здесь 3 дома, у католиков 2.

Лучшею нашею христианкою здесь была Елена Русу, жена владельца всего города Мидзусава, получавшего 2 ман коку, самого главного коро сендайского князя; года четыре тому назад она померла, ныне христианки ее дочь и внучка, но боятся они своих кераев, которые ненавидят христианство; внучка, при всем том, довольно усердная христианка.

Из Мидзусава у нас четыре катихизатора: Николай Явата, Яков Томизава, Петр Такахаси и Иоанн Ито; отсюда в женской школе две ученицы.

Но запущена и расстроена эта Церковь. Причина та, что в последнее время были здесь плохие катихизаторы, особенно плох нынешний — Корнилий Хоси, бывший Морита; будучи родом из Кесеннума, он прият в дом Хоси здесь, в Мидзусава; женился, почему перепрочился у о. Бориса на службу сюда, — и ровно ничего здесь не делал; ухаживал все время за больной своей женой, а теперь, когда она померла, и совсем ушел отсюда в Кесеннума, мол, и болен я, и семейные дела требуют на родину; о. Борис, очевидно, по слабости, мирволит — отпустил, а Церковь здесь без всякого надзора совсем опустилась. Когда начали служить вечерню, я в ужас пришел, — так заголосили на разные тоны, дети же в это время шумят, бабы громко смеются; между тем из певших двое или трое довольно правильно пели, — женские голоса, видно, что был здесь когда–то большой порядок, большее научение. После вечерни отслужили панихиду; дилетанты к этому времени успели утомиться и отстать, пение сделалось довольно сносным с помощью приехавшего с нами катихизатора Ильи Яци. После службы сказано поучение, направленное преимущественно к убеждению продолжать изучение христианского учения, а также соблюдать праздники, ибо о. Борис жаловался, что христиане здесь совсем не соблюдают воскресенья. — После, внизу, в катихизатор ском помещении я убеждал братий и сестер учредить «коогиквай» и рассказал, как они ведутся. Обещались завести. Ночевать привели в дом катихизатора Корнилия Хоси, ныне отсутствующего; умершая жена его — родная сестра Ирины — жены Иоанна Ендо из Маезава, поэтому и здесь хозяином оказался Ендо, нарочно для того прибывший из Мидзусава. Братия угостили отличным ужином. После приходила принять благословение Анна Русу, внучка покойной Елены. В двенадцать часов ночи кончены были все церковные дела, и легли спать.

28 апреля/10 мая 1893. Среда.

Мидзусава. Ханамаки.