Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов

Об этом можно долго и безрезультатно дискутировать, но нам сейчас не время. Надо решать: как поступать дальше? Что скажешь, Ярослав?

– Вообще-то первым делом надо забрать нашу капсулу с документами из ячейки в «Америкен Корпорэйшн» и уносить ноги из Израиля.

– С какими документами? – насторожилась Илона.

– Мы с Шимоном разыграли в институте великолепную трагикомедию. Я вызвал огонь на себя, а Шимон в это время стащил несколько пергаментов и по примеру начальницы вынес их из института. Затем заказал ячейку в американском банке и положил туда капсулу с документами, так сказать, на сохранение.

– Ну, молодцы, ну, удружили! – девушка даже картинно взялась обеими руками за голову. – Теперь нам из страны точно не выбраться. Манускрипты, вынесенные мной, в учётном реестре не значатся. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества. А те документы, что украли вы, будут искать! К тому же, не только в банки, но в аэровокзалы и в порты уже сообщены наши приметы. Соображаете? Умудрились! Спасибо, мальчики!

– Послушай, Илона, может, всё не так страшно, как рисуешь ты? – подал голос Шимон.

– Не страшно, как же! – крылья носа у хозяйки трепетали, как у скаковой лошади, сошедшей с дистанции. – Маген Броски, директор Храма Книги в Иерусалиме, где выставлены все имеющиеся рукописи Мёртвого моря, в своё время приложил массу усилий, чтобы запретить вывоз из страны любых исторически ценных документов и предметов. В 1970 году состоялась конференция ЮНЕСКО, целью которой было предотвращение нелегальной торговли древностями. А в 1995 году под эгидой UNIDROIT, международного юридического агентства была создана координация национальных достояний и разработана конвенция на основе конференции ЮНЕСКО за 1970 год. Эта конвенция посвящена возвращению украденных предметов, даже если эти предметы кем-то были законно приобретены ранее. Я автоматически попадаю с вами под юрисдикцию преступника, похитившего народное достояние. Таких повсеместно разыскивает Интерпол и удаляет в места, в противовес которым советские лагеря Магадана покажутся волшебным раем.

– Вот это номер, – Ярослав даже встряхнул головой, как собака после купания. – Что же делать?!

– Подожди, приятель, – снова подал голос Шимон. – Знаешь, на нашей исторической родине ещё не умерла пословица, что из всякого безвыходного положения имеется не меньше двух выходов.

– Ну и что?

– А то, – Шимон сделал театральную паузу. – В Хайфе живёт один из моих родственников. Зовут его Меделак. Он профессор на кафедре востоковедения в тамошнем университете. Именно с его подачи мои родители перекочевали сюда. Именно он обещал нашей семье всяческую поддержку и помощь. Но с просьбой о помощи я к нему ещё не обращался.

– Нет вопросов. Собираемся и едем!

– А как же я? – капризно надула губки Илона. – Про меня вы сразу же забыли?

– По-моему, мы давно уже – одна команда. Так что реверансы и восхитительные «па» в мармезонском балете не принимаются, – отрезал Ярослав. – А для тех, кто не понял, доподлинно сообщаю: мы с Шимоном никогда своих не бросаем. Вопросы есть? Вопросов нет.

– Но мне же собраться надо!

– Вон, возьми Шимона. Он старый еврейский фетишист и живо соберёт тебе все лифчики и трусики, а меховые прокладки с крылышками мы по дороге купим.

– Знаете, господин Кузнецов, вы пока не в своём доме находитесь, – фыркнула девушка и картинно снова перешла на «вы». – Это всё-таки моя территория. Так что прошу не хамить!

– Виноват! Исправлюсь! Ещё раз и больше не буду!

– Хватит вам, – буркнул Шимон, до сих пор молча наблюдавший за словоблудной полемикой. Мне вспомнилось высказывание одного из таких же американских записанцев: «Вся история – это миф, созданный для того, чтобы придать смысл тем немногим фактам, о которых нам известно; прошлое представляет собою гипотезу, служащую для того, чтобы объяснить и оправдать настоящее». А наша история продолжается. И она будет именно такой, какой мы её напишем.

– Согласен, – кивнул Ярослав. – Только, ребята, нам надо сматываться отсюда на автобусе, потому что на «джипе» Илоны проедем только до первого полицейского и не сумеем даже выехать из города.

Глава 8

Геминий шёл за патрицием, проклиная его постоянство. Дело в том, что маленький Понтий любил гулять по Везувию. Такие прогулки длились довольно-таки долго, только за хозяином следовать было необходимо. Геминий, давно уже получивший вольную, продолжал всё-таки оставаться с малышом. Мало ли куда ребёнка потянет?

Тем более хождение в горных районах по окаменевшим сгусткам лавы не обещало ничего хорошего. А мальчику нравились такие прогулки. Мать с младенчества наделила его страстью к путешествиям, и с этим приходилось соглашаться. За мальчиком с детства присматривали многочисленные рабы и няньки, но он редко обращал внимание на их заботы.

Изодранная в тамариске туника выглядела на нём не очень-то, но попрекать одеждой было вроде бы не с руки. Вдруг малыш схватил с земли попавшуюся под ноги палку и повернулся к слуге.

– Защищайся, смерд! – свирепо закричал мальчик.