Дневники Трюса

Заброшенный был клочок вселенной тюрьма Тьма Болотная. Раз, скажем, лет в сто сюда причаливал корабль из великой армады Дураков. Маги занимались исключительно поиском смысла человеческого существования и проблемой аутентичного перевода дерева в бумагу и бумаги в человека, ибо бумаги пожрали человека. И в результате не у кого было узнать время. Не шли ни одни часы, а солнечные календари не говорили ничего несведущим в звездах содомлянам из Сан Йохо.

Уже 70 веков, как не приставал челн умных, а дураки в смысле времени не в счет. Они его не замечают. И вот я должен сделать тебя, мой читатель, участником Похорон Последних Часов. Несли фото-слепок Кукушки, её портрет, а затем ящик с часами. Что же случилось на этом кладбище времени, полной живой, динамичной, кипучей жизни тюрьме Санта Темпоро Ди Капута? А вот что:

В коридоре тюрьмы стояли древние часы с кукушкой. Нечто подобное можно увидеть, если следующий раз родитесь при дворе Елисаветы-Екатерины в 17 веке. Добрые часы, понимаете? Что значит добрые? Посмотришь на них - и жить хочется. Вообще, всё, от чего хочется жить, - доброе, а от чего хочется удавиться злое. Мне кажется, критериев более точных для определения морали не существует.

Маленький сын начальника тюрьмы любил играть гирями. Он при этом кричал: "Сиськи! сиськи раз, сиськи два! вверх-вниз... Корову дою, спать не даю!.."

И часы сломались. Их сломал проклятый дояр. Часы сломались, но кукушка не хотела сдаваться. Она ошалело вещала день и ночь, точно её выгнали из гнезда, из часового механизма, где она там мирно жила, пока работали часы.

Кукушкины часы - это мне столько жить осталось. Заключенные-персонал считали на пальцах, сбились и не могли заснуть с три дня. Кукушка не протрезвлялась, она спятила.

Грань между кликушеством и ясновидением столь же зыбка, как между безумием и гениальностью. Ясновидящая стала кликушествовать. Не "ку-ку", а "кхи-кхи". Кашляла, уже ржавела от непрерывной работы, милая Кхи-Кхи.

Один солдат не выдержал, вскинул обрез и убил кукушку. "Рекрут! Что ты наделал? Как мы узнаем, сколько нам жить осталось?" "А разве часы показывают срок жизни, а не время вообще?" "О милый друг, настоящие часы - они как та кукушка, они идут вспять от срока и пульсируют в наших венах. Правую руку к левой прижми запястьем и слушай, слушай внимательно..."

Гнутый - местный надзиратель, рассуждал: посходили с ума. Чем больше человек смотрит на часы, тем жизнь его ничтожнее. Как результаты матчей считают по голам, так результаты жизней можно посчитать по количеству раз, которые человек смотрел на часы. Куда-то спешил, торопился, блудил... Нет времени - и не надо. Вот дурни-то. Только жизнь себе и другим усложняют.

"Да нет! - маялся Гнутый у себя в камере. - В юности хочешь знать, зачем живешь, в старости - сколько. И как не хочется жить бессмысленно в молодости, так невозможно жить бессрочно на склоне лет. Бессрочность - вот истинная антитеза вечности. Не смерть, а бессрочность, - мрачно заключал, тяжело завершал день Гнутый. - И на кого только я спину гну?.."

И как будто засыпал Гнутый, так тепло, уютно. Бредил детством, юностью, флотом, где служил, семьей, где жил... а потом крупным планом прямо на него наваливались коридорные часы с кукушкой. "Сиськи, сиськи кручу!" - вопил директорский сын. Гнутый даже запустил в него камнем. Идущие часы - это символ бренности сущего. Стоящие часы - это время, перешедшее в вечность. Время давно перешло в вечность в одном из самых счастливых людей на свете, Гнутом. И поэтому ему были противны дешевые поминки заключенных по Последним Часам. И вообще ему хорошо жилось бы на свете, если бы не подагра да не грудная жаба. Ну да оставим Гнутого во сне.

Вот такая история произошла с часами в церкви Сан Посто Ди Фьеро райской обители людей живущих без времени. То есть по сути нашедших единственный практический способ жить вне времени. Кукушечку жаль.

--------------------------------------------------------------------------

----

Однажды мама сказала мальчику: сиди за пианино, играй два часа. Мальчик сел, и ему тошно стало невыносимо. Он подбежал к часам и перевел стрелки. Сразу стало на два часа больше. Пришла мама: молодец, два часа играл, умница.

Вот такие младенцы мы. Мы только торопим время, играем в него. Оно чудный способ градировать бытие и деградировать... И сидит в нас какой-то бес, двигает стрелки против часового хедан-сарава налево. Мы движемся вспять. И чем дальше в прошлое, тем ближе к цели. Ах, автокукушечка. Прокуковала заключенным каждому по 10 000 лет...