Дневники военных лет (1943, 1945 годы)

О влиянии войны на творчество, душу. - Мне кажется, что моя душевная жизнь мною самим сознательно стиснута - все подчинил войне, определенной задаче. Уходить в стороны, отвлекаться, позволять себе фантазии, духовные "пиры", буйства мысли, иногда пассивное созерцание - то есть то, что составляет богатство внутренней писательской жизни, - пока нельзя. Вместе с тем - в определенном плане, в заданном плане - идет обогащение опыта, души. Порой даже пресыщение. Но, конечно, духовный мир в широком человеческом смысле - творящий, вольный, жадный - у всех на замке. Эта война - наш великий долг, а если и страсть (жажда победы), - то мрачная, безрадостная. Радость черпаешь только в чувстве будущего, то есть в созидании. Порой я это почти физически чувствую... Я любил колесить по стране, наслаждаться ее неизмеримыми пространствами, ее многообразием. А сейчас нельзя куда-то помчаться, "окунуться в мир"; нет былого ощущения пространства, полета. Не могу отделаться от ощущения блокады - сидит, проклятое! Но как мы потом рванем! Как надышимся ветрами морей и степей! Сколько будет написано, сделано!

Вечером, из репродуктора - московский концерт. Его заглушает гул самолетов... Вспышки, - это бьет наша тяжелая артиллерия. Долгие громы канонады,

К полуночи, по радио, бои на Киевском, Мелитопольском и Запорожском направлениях.

Ночью из Москвы приехала жена Тарасенкова - М. Белкина.

Дождливо, осенне. Падают листья...

В 10.30 пошел в Пубалт... Поработал. Взял последние бюллетени...

"Кронштадт" идет в Москву в ПУ ВМФ - с письмом издательства, в котором говорится: "Рукопись утверждена Ленинградским горкомом и сдана в набор. Просим как можно скорее дать свою визу".

Лениздат готовит издание "Слова о полку Игореве", - "Сказание о погибели земли Русской", которое надо по сути именовать "Сказание о величии земли Русской", ибо оно связано с Александром Невским, с Задонщиной и т. и.

Хорошо! У нас подымают всю русскую историю. Надо ее очистить от всяких чуждых влияний, ограничений романовской династии и т. д... Брать все от истоков славянства до Ленина. В 7.40 вечера, по радио. - Штурмом взят Новороссийск... Награждение частей Северокавказского фронта и кораблей. Черноморского флота. Салют Москвы и Черноморского флота!

Шаг к Крыму!

Звонок из "Правды" - просьба дать отклик на взятие Новороссийска. Тут же сел писать... Вспомнил Новороссийск, Гражданскую войну, молодость зажегся, написал...

Звонок из "Ленинградской правды": та же просьба.

Еще сообщение по радио, но плохо слышно. - Войска Центрального фронта форсировали реку Десну, взят Новгород-Северский. Видимо, наши прорвались в сторону Белоруссии, в сторону Гомеля (река Снов - не препятствие). Ломаем "Восточный вал"...

Все время звонки из газет и пр. Завтра в 19 часов в ДКФ - морской митинг о Новороссийске. Начпубалта поручил мне выступить...

17 сентября 1943 года

Весь день пишу листовки для 7-го отдела Ленфронта. Подбираю новые материалы, факты; пишу с огромной внутренней устремленностью. Надо внушать немцам: "Война проиграна, фронт на две трети сломлен, остальное тоже доломаем и в том числе группу "Норд" под Ленинградом. Бежать до Восточной Пруссии зимой, под градом ударов - трудно, да и это не спасение, ибо с Центрального фронта наши части войдут в Польшу и, освободив ее, закроют вам на Висле все пути отступления - отрежут ваши части. А сами пойдут дальше". Надо внушать беспокойство, тревогу, заставлять их думать о зиме, о тяжелых перспективах.

Залпом написал шесть листовок...

Получил бюллетень ПУРККА, No 6 (об опыте летних боев) и свежие материалы, отобранные у пленных: письма и пр. Затребовал трофейные газеты, взятые в последних боях.

Поехал с С. К. на митинг.

Зал Революции (в Военно-морском училище) - полон. Выступил Герой Советского Союза, командир торпедных катеров, капитан 3-го ранга Осипов, сипловатый боевой малый:

- Что черноморцы - молодцы, это точно, но и у нас бригада торпедных катеров - будь здоров! Больше сорока кораблей противника уже потопили. Мелочь - транспорта, лайбы и пр. - не считаем.

Встретил летчика капитана М. (он отдыхал со мной в июле 1942 года во Всеволожском).

- Как живем?

- Ничего. Опять был ранен. Фрицы меня на "яке" подбили, но и я два их самолета сбил еще в феврале. Летаем над заливом как хотим. Теперь воздух наш.

Милый, тихий парень, - кадровик и работяга. На груди - три ордена "Красного Знамени". Хорошо говорил...

Выступил и я, взял аудиторию с места (весь я в последние дни взбудоражен): "Происходит нечто грандиозное, - а наши сводки так деловито-скромны. Идет разгром Гитлера - один на один, без "Вторых фронтов". И мы свои зубки показываем и врагам и "друзьям"... Слышен аж треск гитлеровского фронта, взламываем его от Смоленска до Новороссийска". (Бурные отклики в зале.)

Дал и некоторые обобщения...