Дневники Задрота

Я поспешно отодвинулся в угол, почти впритык к лежащему без сознания домовому. Что-то мне подсказывало, что до боевых действий дело не дойдет. Голосок был каким-то… ну… доброжелательным, что ли?

Из щели показалась маленькая, почти кукольная ручка. Потом вторая. Мышь, подумал я. То крыса, то мышь, да что такое… Только воплощенного приснопамятного игроковского хомяка не хватает. Но нет, вылез небольшой, размером с мышку человечек.

От домового он отличался разительно.

Во-первых, никакой бороды, только лихо торчащие под крючковатым носом усы, живо напомнившие мне Кису Воробьянинова до встречи с Остапом. Одежда — джинсы, свитер и кроссовки. Все какое-то невзрачное, неопределяемого цвета, не грязное, а скорее застиранное и потертое.

Ну и самое главное. Над головой у человечка не было надписи. Никакой. За неделю, проведенную мной в этом мире и не знаю сколько дней блуждания по лабиринту, я уже привык к этому обязательному атрибуту. А тут эвон как…

— Ну, — сказал человечек и протянул мне крошечную ладошку. — Будем знакомы. Адам Жуков. Гээм. Бывший, правда.

Это признание меня прямо в ступор вогнало. Миллион вопросов, требований, советов по улучшению мира и прочего ментального мусора пронеслись в голове и исчезли, оставив звенящую пустоту. Я аккуратно пожал протянутую ручку.

— Ты не думай… — Адам ухмыльнулся. — Размер не всегда имеет значение. Я, знаешь ли, могу по своему выбору менять и размер, и плотность, и внешний вид… Да вообще все. И не только в этом мире, ага. Когда мы последний раз встречались, я выглядел так.

Облик Адама Жукова поплыл, глаза сузились, усы обвисли, на лбу и вокруг рта появились глубокие складки.

— Танга давай! Бумажка бэры, яшыка бэры, танга давай!

Я вообще офигел.

Тот самый узбек, что привез мясной комп. Ах он сцука, подумал я. Это же по его милости…

— Глазами не сверкай, — Адам примирительно поднял ладошки. — Ты ведь этого и хотел, правда? Играть всегда. ВСЕГДА. Жить в игре и жить игрой. А тебе, там… — он неопределенно кивнул в сторону окошка, — все равно наступал каюк. Вот я подсуетился и вуаля! Тебе самому тут лучше, разве нет? И мне пользу принесешь, заодно. Да и… ну… в Рай тебя все равно бы не взяли. А в Аду таких как ты на раз ломают. Но душа твоя еще не полностью пропащая, вон даже Внутренняя Тьма и Свет Христов вместе уживаются. С Тьмой ты уже более-менее разобрался, вижу даже несколько рангов поднял… Хорошо. Скоро дело и до Света дойдет. И как в тебе две силы уживаются, не пойму. Почему тебя еще не разорвало… Чудо, не иначе. На моей памяти только один такой был, да и тот неясно кто. То ли демон, то ли ангел, то ли падший… А может и вообще… Даже с моим Всезнанием без поллитра не разберешься.

— Ты… вы… бог? В смысле… ну… настоящий? — в этот момент я был готов поверить и в это, и в Рай, и в Ад… И даже в то, что миром правят мелкокалиберные усатые узбеки, залезающие в мозги политиков через… ну, например, уши.

Человечек отрицательно помотал головой.

— Если ты имеешь ввиду Его, — он кивнул в сторону потолка. — Того, кто создал… ну… Все… то нет. Я не Он. Однако, с твоей точки зрения, мы определенно чем-то похожи. Кроме того, тот, кто создал Мироздание, и тот, кто создал то место, где Мироздание приткнулось в уголочке — совершенно разные личности. Не говоря уже о том, кто сейчас Землей управляет. Вернее, даже не управляет, а… ну… как сказать… наблюдает? Нет, не совсем правильно. Играет в нее.

— Мммм… ну… вы…

— Да не выкай. Не люблю.

— Ээээ… ладно… ты… ты совсем меня запутал. Земля — игра? И вы… ты… в ней гээм?

Человечек по имени Адам грустно на меня посмотрел.

— Рано… эх… рано я к тебе явился. Вот ведь как бывает. Не готов ты, пока что. Ладно, замнем для ясности. Через месяцок попробуем еще раз. Сначала.

Он щелкнул пальцами, и я напрочь забыл весь наш этот диалог. Начиная с его первой фразы.

О том, как вспомнил, и что после этого произошло, напишу позже, тут это ни к чему.

— О! — Сказал я, увидев непонятно откуда взявшегося маленького человечка сидящего на краю печки и качающего обутыми в кроссовки ножками. — Ты кто?

Человечек поднял на меня, почему-то грустные глаза, вздохнул и сказал.

— Айболит Робингудович.

— Как?

— Чего непонятного? Бродит Айболит Робингудович туда-сюда, ищет кому помочь. Предпочитает зверей, но всякое случается… Вот, домового полудохлого нашел. Тебя еще… Думаю, нужно его в себя привести. Ты как, не против?

Я, напротив, был очень даже не против. О чем и заявил Айболиту.

— Давай, — сказал он. — Приступай.

— Я?

— Ну а что, я что ли? Задолбался уже всем лично помогать.

Он тыкнул пальцем в валяющийся неподалеку грязный валенок.