Дневниковые записи

Когда два человека играют в шахматы, мне всегда кажется, что один другого околпачивает. И я до некоторой степени прав, потому что тот, кто проиграл, может считаться околпаченным. Особенно если они играли на деньги.

Вообще мне противна всякая игра на деньги. Я запрещаю играть в своем присутствии.

Когда я вхожу [в комнату где сидят игроки] куда-нибудь, где в тот момент ведется игра, все моментально стушёвываются.

Все-таки я фигура удивительная, хотя я и не люблю очень часто говорить об этом.[186]

***

Воскресенье, 10 сентября

Как часто мы заблуждаемся! Я был влюблён в Алису Ивановну, пока не получил о неё всего, что требует у женщины мужчина. Тогда я разлюбил Алису. Не потому, что пресытился, удовлетворил свою страсть, и что либо тому подобное. Нет, просто потому, что узнав Алису как женщину, я узнал, что она женщина неинтересная, по крайней мере на мой вкус. А потом я увидел в ней и другие недостатки. И скоро я совсем разлюбил её, как раз тогда, когда она полюбила меня. Я буквально удрал, объяснив ей, что ухожу ибо она любит Петра Павловича. Недавно я узнал, что Алиса вышла замуж за Петра Павловича. О как я был рад!

А с Эстер я всё продолжал встречаться. Уже нет той любви, что была когдато, но во всяком случае Эстер, как женщина, нравится мне, а это, хоть может быть и кажется печальным, — но важно очень. Да, очень важно![187]

***

Вторник, 19 сентября 1933 года

Лучше удаются художественные произведения, изображающие отрицательные стороны человеческой натуры. Также лучше удаются произведения, начатые с безразличного или даже плохого слова.

Числа в своем нисхождении не оканчиваются нулем. Но система отрицательных количеств — вымышленная система. Я предполагал создать числа меньше нуля — Cisfinitum. Но это тоже было неверно. Нуль заключает в себе самом эти неизвестные нам числа. Может быть, правильно было бы считать эти числа как некие нулевые категории. Таким образом, нисходящий ряд чисел принял бы такой вид:

…

3 — категория III

2 — категория II

1 — категория I

о — категория о

категория двух о-ей

категория трех о-ей

категория четырех о-ей

… и т. д.

Предлагаю нуль, образующий некие категории, называть ноль и изображать не в виде удлиненной окружности 0, а точным кружком о.[188]

***

21 сентября (1933 г.)

Интересно что: немец, француз, англичанин, американец, японец, индус, еврей, даже самоед, — все это определенные существительные, как старое россиянин. Для нового времени нет существительного для русского человека. Есть слово «русский», существительное, образованное из прилагательного, да и звучит только как прилагательное. Неопределенен русский человек! Но еще менее определенен «советский житель». Как чутки слова!

***

25 сентября (1933 г.)

Читаю Байрона «Преображенный урод».

Начало с проклятием матери замечательно. Но дальше бесчисленное появление древних героев делается лишним. Байрон слишком увлекается описанием их.

Очень хорош первый разговор Арнольда с неизвестным, до заклинания. Потом идет появление героев.

Как бездарен рисунок к «Преображ. уроду»! «Появление тени Ахилла» — рис. Мадокс Броун. Арнольд, вместо уродливого горбуна, которого даже «… человек, избегая, со страхом кругом обойдет», — просто крадущийся юноша, готовый поймать бабочку, сидящую на низеньком цветке, а потому согнувший колени и корпус и держащий наготове руки.

Незнакомец — просто высокий человек с усами, для таинственности завернутый в плащ.

Ахилл, который должен быть гигантом в двенадцать локтей ростом, — не выше горбуна. На голове у него каска с куском шестерни, какую изображают на значках Осоавиахима. С лицом хорошенькой гувернантки, стоит он в скромной позе провинциального балетного танцора. Мадокс Броун хотел изобразить Ахилла, стоящего в водопаде, но жиденькие ахилловы ноги стоят на воде, а не в воде. И вообще, водопад соломенный. В руках Ахилл держит два копья, длиной с тросточку, но с большими и широкими наконечниками; впечатление, что он держит в руках вафельницу. Позор, а не рисунок!

Пьеса делается дальше интересной. Особенно когда дело происходит в самом Риме. Интересно появление Бенвенуто Челлини. Дальше замечательно говорит Цезарь (Мефистофель), очень тонок отрывок из III части, где граф Герман ревнует Олимпию.

***

О смехе

1. Совет артистам-юмористам

Я заметил, что очень важно найти смехотворную точку. Если хочешь, чтобы аудитория смеялась, выйди на эстраду и стой молча, пока кто-нибудь не рассмеется. Тогда подожди еще немного, пока не засмеется еще кто-нибудь, но так, чтобы все слышали. Только этот смех должен быть искренним, а клакеры в этом случае не годятся. Когда все это случилось, то знай, что смехотворная точка найдена. После этого можешь приступать к своей юмористической программе, и, будь спокоен, успех тебе обеспечен.