Дни богослужения Православной Кафолической Восточной Церкви

«Напыщенные мирскою и тщетною мудростью, — говорил святитель, — и не внимающие мужам опытным в духовном учении, когда слышат о свете, осиявшем Господа на горе Преображения и виденном апостолами, думают видеть в нем нечто чувственное и сотворенное; почему и этот невещественный, неугасимый и вечный свет, превышающий не только чувства, но и всякий ум, низводят до чувственного и сотворенного света, хотя и Сам, просиявший светом на Фаворе, ясно показал, что этот свет не сотворен, назвавши его царством Божиим (Мф. 16, 28). Царство же Божие ужели есть что‑либо сотворенное и служебное? Ужели Господь воспринял на горе какой‑то иной свет, которого дотоле не имел? — Да удалится от нас сие хуление; потому что кто думает так, тот должен признать во Христе три естества, т. е. Божеское, человеческое и оного света. Итак, веруем, что Он явил в преображении не другой какой‑либо свет, но только тот, который скрыт был у Него под завесою плоти; сей же свет был — свет Божеского естества, поэтому и несотворенный, Божественный. Так и по учению богословствующих отцов, Иисус Христос преобразился на горе, не восприявши что‑либо и не изменившись во что‑либо новое, чего дотоле не имел, но показав ученикам Своим только то, что у Него уже было. Да и для чего Господь пред началом преображения избирает главнейших из лика апостольского и возводит их отдельно на гору? Конечно для того, чтобы показать им нечто великое и таинственное. Что же особенно важного и таинственного в показании чувственного света, который обильно имели уже до того не только избранные, но и остальные апостолы? Как можно славу и царство Отца и Духа Святого поставлять в каком‑то чувственном свете? Ужели в подобной славе и царстве приидет Христос и в скончание века, когда не будет нужды ни в свете, ни в воздухе, ни в пространстве, ни в чем‑либо подобном, но когда, по свидетельству апостола, Бог будет всяческая во всех (1 Кор. 15, 28), т. е. будет заменять все для всех? Если же все, то следовательно и свет. Явно из этого, что свет Фаворский был светом Божества. И Евангелист Иоанн, наученный Божественным откровением, ясно говорит, что будущий вечный и пребывающий град не будет требуя солниа и луны, да светят в нем: слава бо Божия просвети его и светильник его Агнец (Отк. 21, 23) Не Того же ли Иисуса показывает он ясно здесь, Который ныне на Фаворе Божественно преобразился и Которого плоть сияла, как светильник. Равным образом и об обитателях того града Богослов говорит: не потребуют света от светильника, ни света солнечного, яко Господь Бог просвещает я, и нощи не будет тамо (Отк. 22, 5). Но какой же есть другой свет, у которого несть пременения или преложения стен (Иак. 1, 17)? Какой есть свет непреложный и незаходимый, как не свет Божества?»[453]

За св. ревность к утверждению учения Православной Церкви св. Григорий от священного Собора и императора убежден был принять рукоположение во архиепископа фессалоникийского, и около тридцати лет пас солунскую Церковь.[454] Вскоре по преставлении его, он за свою святость прославлен был Церковью. В 14 же веке, в котором он жил и преставился, константинопольский патриарх Филофей (1362–1365) изложил житие его и последование церковной службы в память его.[455]

Постящихся и идущих путем благодатного освящения Церковь ободряет и утешает во вторую неделю Четыредесятницы чтением Апостола о божественном величии Сына Божия, во имя Которого мы постимся и подвизаемся, и служением св. Ангелов для ищущих спасения. Не ecu ли суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение: а нерадящим о своем спасении угрожает правосудием Божиим. Аще бо глаголанное Ангелы слово бысть известно, и всяко преступление и ослушание праведное прият мздовоздаяние: како мы убежим, о толицем нерадивше спасении (Евр. 1, 10; 2, 3). Чтением Евангелия Церковь благовествуете об исцелении души расслабленного от грехов — и тела от болезни словом Господа, по вере принесших расслабленного (Мк. 2, 1–12).

Третья седмица Великого поста.