Дни испытаний

Как томительно медленно наполняется зал, и как ужасно медлительны люди, рассаживающиеся по своим креслам! И почему они не спешат? Можно подумать, что они, замечая его волнение, нарочно останавливаются в проходе и беседуют о чем-то напоследок друг с другом.

Вот, например, эта женщина... Разве не могла она наговориться в перерыве с тем седым человеком? И о чем она с ним говорит?.. Ветров нетерпеливо взглянул на нее, и ему показалось, что именно из-за нее председательствующий выжидает и не продолжает заседания. Наконец, женщина кивнула собеседнику и, пригнувшись, пошла в сторону Ветрова. Она села рядом с ним на свободное кресло и спросила:

— Простите, у меня нет программы. Вы не знаете, чей сейчас будет доклад?

Ветров хотел сказать: «Мой!», но слово это застряло в горле, и он вместо ответа поспешно сунул ей в руку программу. Женщина поблагодарила, но он не расслышал. Все его внимание сосредоточилось на высоком бодром старике, стоявшем на председательском месте и наблюдавшем умными глазами за залом. Отсюда Ветрову не было видно, какие глаза у этого старика, но он бессознательно был уверен, что они умные.

Услышав наименование своей темы, и еще раньше того, как высокий старик успел назвать его фамилию, Ветров поднялся так неожиданно резко, что женщина, только что задававшая /ему вопрос, вздрогнула.

Крупно зашагал он вперед по проходу, боясь, как бы не покачнуться, и сжимая в руке свернутые в трубку листы со своим докладом. Поднимаясь к отделанной под дуб трибуне, он услышал, как председатель спокойно сказал:

— Я предупреждаю докладчиков, что они должны строго укладываться в. отведенное время. Прошу прощения, но неуложившихся я буду прерывать.

Ветров, выжидая, когда он кончит, отстегнул часы и положил рядом с развернутым текстом. Быстро вспомнив начало, он впервые взглянул в зал и замер.

Какая масса голов, сколько глаз было устремлено на него! И как тихо вдруг сделалось! Но в этой тишине ему почудилось колоссальное напряжение. Он обернулся вправо к столу президиума и увидел пристально-сверлящие глаза приземистого лысого профессора. Маленькие квадратные стеклышки его пенсне блестели сухо и деловито, а от выбритого лысого черепа, как показалось Ветрову, отражался электрический свет.

— Прошу вас...— услышал Ветров вежливый голос председателя.

И самое последнее, что он успел увидеть, был громадный портрет внимательно-доброго человека со скрывавшими губы усами. Сталин словно ободрял его своей уверенной улыбкой, так хорошо знакомой и близкой по рисункам. Казалось, что он ждет его отчета и вместе со всеми и даже больше всех будет слушать то, о чем было написано в развернутом перед ним тексте. Эта мысль подействовала успокаивающе, и Ветров произнес первое слово:

— Товарищи!..

Но ему показалось, что голос звучит еще не совсем твердо, и он повторил:

— Товарищи! Материал Великой Отечественной войны показал, как часто в условиях фронтовой обстановки встречаются ранения с повреждением крупных кровеносных сосудов. Эти ранения в сочетании с размозжением мягких тканей и повреждением костей сплошь и рядом ставят раненого бойца под угрозу потери конечности. В связи с этим возникла естественная потребность разработать новую методику сосудистого шва, позволяющую быстро восстанавливать поврежденные сосуды. Эта манипуляция должна была удовлетворять двум основным требованиям: во-первых, она должна была быть технически простой, и, во-вторых, она должна была давать максимальную эффективность. Как вам известно, имеющиеся в нашем распоряжении методики зарубежных авторов не соответствовали этим требованиям и потому не могли быть применены в обстановке непосредственной близости к боевым операциям. Мне и моим товарищам — хирургам Н-ского медико-санитарного батальона — удалось, как нам кажется, разработать свой способ восстановления поврежденных сосудов и проверить его в эксперименте сначала на подопытных животных, а потом и непосредственно на раненых, поступивших в наш медико-санитарный батальон.

Для иллюстрации полученных нами результатов я хочу предложить следующие, имеющиеся в нашем распоряжении, статистические данные. Всего прооперировано мною 185 случаев и моими товарищами 471 случай. Из общего количества 656 случаев нам удалось проследить до полного выздоровления 591 больного. Наблюдение по этапам эвакуации производилось следующим образом...