Дни, когда я плакала

Меня тревожит, что она обижена на меня за то, что я не прихожу ее навестить.

Меня тревожит, что в ней не осталось ничего от той, какой я ее помню.

Меня тревожит, что, когда я наконец навещу ее, она меня не узнает.

Меня тревожит, что ее не станет раньше, чем я наберусь смелости, чтобы навестить ее.

Все эти тревоги не дают мне дышать, постепенно превращаясь в чувство вины, разрушающее меня изнутри, и страх, высасывающий из меня душу. Если я это не запишу, мой страх сделает намного больше, чем просто лишит меня дыхания. Мой дневник нужен мне прямо сейчас.

В то же мгновение телефон, лежащий у меня на коленях, издает звук, как по будильнику. Уже двенадцатый час ночи. Я хватаю его, и моим глазам едва удается сфокусироваться на односложном ответе Картера: «Ага».

Итак, мой дневник у Картера, но непонятно, читал ли он его. Я пишу, перепечатывая десять раз, прежде чем отправить: «Верни мне мой дневник. Ты ведь его не читал?».

Я вижу, как всплывают пузырьки его ответа, потом исчезают. Я уже готова взорваться, когда спустя еще десять минут он отвечает: «Можем обменяться завтра. Встретимся у моего шкафчика утром».

Он не ответил на мой вопрос. Почему он не ответил на мой вопрос?

Моя кожа немеет от покалывания. Может, он как моя мама – когда я задаю ей сразу несколько вопросов, она отвечает только на один. Может, он просто забыл ответить на этот крайне важный вопрос. Так что я пишу в ответ: «Ладно. А где у тебя шкафчик?»

Глава 3 Сделать до окончания школы

Его шкафчик в холле В, номер 177. Я стою у стены напротив в своих коричневых полусапожках на толстом каблуке и желтом платье с открытыми плечами. Я собрала свои неуправляемые волосы в пучок на затылке, сделала макияж, моя темная кожа блестит от детского масла, аромат духов легок и свеж. Нет, я не наряжалась специально ради встречи с ним, и нет, я не позирую у его шкафчика, встав со скрещенными ногами. Я всегда так выгляжу.

Но, если мой внешний вид вдохновит его быть ко мне чуточку добрее, разве мне есть на что жаловаться?

Вчера вечером он так и не ответил на мой вопрос, и я не могла уснуть, гадая, почему. Он ведь не мог прочитать мой дневник, да? Не стал бы так бессовестно вторгаться в мою личную жизнь? А что, если стал бы? Тогда он узнал бы всё, о чем я лгала. Узнал бы, какое я чудовище. Я прикусываю нижнюю губу, начиная нервничать, потому что, возможно, он расскажет всё остальным.

По коридору туда-сюда снуют ученики. Я всматриваюсь в толпу, шкафчики то и дело открываются и закрываются, но Картера не видно. Его обычно легко заметить, потому что он выше остальных, его кожа намного темнее. Но я вижу лишь людей среднего роста с белыми лицами.

Оглядывая толпу, я случайно встречаюсь глазами с Дестани. Всю прошлую неделю я старательно избегала этого момента.

Она с самодовольным видом шагает по коридору в белой кружевной блузке, демонстрирующей загар, приобретенный за время весенних каникул, узких джинсах и красных туфлях с острым носом. Бок о бок с ней идет Джиа Теллер, одетая практически так же.

Они направляются в мою сторону. Я прячу глаза, уставившись в экран телефона, но они останавливаются прямо передо мной. Джиа открывает шкафчик номер 176, что рядом со шкафчиком Картера. Да вы, наверное, шутите! Она говорит:

– Глянь-ка, кто готов поговорить.

Я делаю шаг назад.

Джиа окидывает меня взглядом с ног до головы и улыбается:

– Ты выглядишь прелестно.

Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что в ее словах нет ни капли доброты.

Дестани встает между мной и Джией, и я вижу ее глаза – большие и круглые.

– Куинн, я так рада, что ты здесь. Я без тебя с ума схожу.

Я делаю еще шаг назад. У меня сжимается сердце, потому что и я без нее схожу с ума. Мне как воздух необходимы наши поездки после школы в «Старбакс», чтобы восполнить ненужный кофеин и сбросить с себя этот день. Она взяла бы свой кофе, сделала быстрый глоток, а потом сказала бы: «Ну давай, Куинн, выпускай пар!»

У меня не было возможности выпустить пар всю неделю. Я рассказала бы ей, как Мэтт вчера держал меня за руку на батуте. Это такое продвижение со стороны Мэтта. Она была бы так рада за меня.

Я могла бы просто простить ее. Мы переночевали бы вместе у одной из нас, только мы – без Джии, без драмы. Боже, как хорошо это звучит! Быть одной на самом деле так отстойно. Когда мы были подругами, мне было с кем поговорить, идя по коридору, с кем сходить в столовую, с кем переписываться на уроке. Прошло всего четыре дня, а я уже разваливаюсь на части.

А потом Дестани говорит:

– Прости за Мэтта и вечеринку. Он флиртовал со мной, и мне не стоило ему отвечать, даже чуть-чуть…

Ее перебивает Джиа:

– Десси не виновата, что нравится Мэтту.

Моя кровь вскипает. Меня выворачивает от того, как Джиа произносит имя, что я дала Дестани. Я осознаю, что не готова к этому разговору, особенно в присутствии Джии. Я выглядываю из-за девочек, надеясь, что придет Картер и спасет меня от этого ужасного общения.

Дестани говорит: