Дни крови и света

Доспехи четко указывали, что перед ним Незаконнорожденные: серая кольчуга поверх черного кожаного гамбезона, металлические наплечники, черные кожаные штаны-брэ с наколенниками. Кожа потерлась, металл потускнел, пластины лат погнуты и исцарапаны, поэтому для императорской аудиенции бастарды накинули поверх доспехов короткие плащи, которые всегда выглядели как новенькие — их не носили, чтобы не давать когтистым тварям лишнюю возможность уцепиться. На груди — эмблема: овальный значок с изображением цепи. По официальному толкованию она символизировала силу единства, но цепь — это оковы. Лираз прекрасно понимала, какое чувство двигало повстанцами, скормившими конвоирам цепи освобожденных рабов. Ей очень хотелось запихнуть плащ в глотку этого стражника, однако оставалось лишь стоять и ждать.

Азаил, как обычно, залился искренним, обезоруживающим смехом. Гнутый Меч хмуро покосился на него, подозревая, что смеются над ним. «В следующий раз не сомневайся: смеются над тобой»,— хотела просветить его Лираз.

— Он так решил из-за цепей на эмблеме, — добродушно пояснил Азаил, толкая ее в бок.

Лираз не понимала, как ему удавалось хохотать от всей души, веселиться напропалую. Смех Лираз походил на скрип железного засова. Азаил щедро дарил всего себя без остатка. Лираз — совсем другая, сухая, как солдатская пайка, разве что голод заморить хватит.

Акива равнодушно сунул стражнику под нос императорский указ, дожидаясь, пока тот прочтет. Охранник недовольно пропустил их.

«Мои братья, — думала Лираз, шагая по улицам Астрэ. — Они такие разные… Азаил светлый и веселый, Акива — мрачный и молчаливый. Свет и тень. А я? Камень? Сталь? Руки в черных метках, стиснутые так, что не до смеха? Звенья в цепи… На эмблеме все правильно: единство звеньев — не оковы, это сила».

Плечом к плечу все трое шли по широкой улице. «Вот ее цепь».Доспехи тускло отражали свет луны, фонарей, пламя крыльев. Прохожие испуганно расступались. Лираз вздохнула: «Эх, Астрэ, мы слишком хорошо тебя защищали, если при виде нас тебе страшно».Бастардов никогда не любили, а скоро их и вовсе проклянут, но Лираз было все равно. Рядом с ней шли братья.

63 Им просто повезло

— Нереальное зрелище, правда?

Зири вспыхнул. Кэроу застала его врасплох. Зузана с Миком взахлеб целовались во дворе, у курятника. Зири притворился, что не подглядывал за ними.

— Они дышат друг за друга, а не сами по себе, — поделилась новым наблюдением Кэроу.

Она очень верно это подметила, но Зири смущенно промолчал. Он никогда не видел ничего подобного. Птичий дворик не слишком располагает к романтике, особенно кормушка для скота, на которой пыталась устоять Зузана, но им, похоже, было наплевать. Склонившись над Миком, она прильнула к нему всем телом, впилась губами, запустила пальцы в волосы, а он…он водил ладонями по ее бедрам. Именно эти круговые движения заставили Зири забыть обо всем. Прикосновения, ласки, близость.

Химерские матери нежно ласкают детей, химерские подростки страстно обнимаются в темных закоулках во время народных гуляний. Зири всю жизнь провел в военной обстановке, среди солдат, он не помнил родителей, никогда не видел страсть и нежность вместе, в совершенном слиянии. Смотреть на это было больно. Он не представлял себя на их месте. Обнимать, ласкать, целоваться…

— Наверное, все люди такие, — сказал он как можно беззаботнее.

— Нет, им просто повезло, — задумчиво произнесла Кэроу. — Знаешь, не так давно она боялась даже заговорить с ним.

—  Ник-никбоялась?! Не верю.

За неистовство химерские воины прозвали Зузану «ник-ник» — скорпион-мегера. Этот агрессивный вид с успехом нападал на хищников в десять раз больше его самого.

— Ну да, она не из робких, но тогда…

Зири заглянул в обеденный зал перекусить после дежурства. Он собрал на тарелку остатки холодной еды: вареные яйца, кускус, абрикосы, — но так ни к чему и не притронулся. Интересно, Кэроу уже позавтракала? Она отчего-то погрустнела, а ведь только что, рассказывая о человеческом мире, казалась такой счастливой и оживленной… Зири попытался представить ту, другую жизнь, но не смог, ничего не ведая о том, что лежало за пределами этой пустыни и касбы.

— Они работали в одном театре, но знакомы не были. Мы называли его «парень со скрипкой». Зузана нервничала, не знала, как себя вести…

— И что было дальше? — Зири отодвинул тарелку. Он стеснялся давиться едой при Кэроу, все равно доесть не успеет. Он хотел просто стоять с ней рядом. — Как они в конце концов объяснились?