Дни Крови и Звездного Света

Кару подошла к окну, и там, во дворе был он, со своей новой командой. С Разором. Как раз, когда она смотрела, они собирались подняться в воздух и улететь. На этот раз, Зири смотрел в ее окно, и даже с расстояния она видела его лицо преисполненное гневом, а глаза, когда он поднял руку на прощание, были полны сожаления.

Ее сердце бешено колотилось. Это было потому, что он помог ей вчера, или, может быть, из-за этого утра. Независимо от частностей, она была недостаточно осторожной.

— Куда это Зири собирается? — спросила Сусанна, перегибаясь через нее, чтобы поглядеть, как команда готовится отбыть.

— На задание, — услышала Кару свой голос.

— С Разором? — Сусанна изобразила, будто подавилась от отвращения, что было бы комично, изобрази она это где-нибудь за тысячи миль отсюда. Но откуда ей было знать. — Так, а чего в том тяжелом мешке?

«Полагаю, Зири собирается это выяснить», — подумала Кару, почувствовав приступ тошноты. Разор был ее промахом. Она поместила жестокую душу пройдохи и обманщика в мощное тело и пробудила его. И теперь Зири был в его власти — не говоря уже обо всех тех серафимах, которые падут и станут его жертвами.

Она слышала, что он их... съедал.

Ей не хотелось в это верить, но стоило только встать от него с подветренной стороны, чтобы тут же услышать сильную вонь из его рта, в котором между бритвами-зубами застряли остатки гниющего мяса. Как и не хотелось знать, что это за пятна на мешке. Ни за что. Никогда. Ей просто хотелось, чтобы все закончилось, но вот он собрался, чтобы устроить погром на Тана.

— Семь, многовато для команды, не правда ли, — заметила Тен. — Шесть —оптимальное количество.

Оптимальное количество? Кару все поняла и повернулась к ней.

— Что? Поясни, что ты имеешь в виду. Что вернется только шесть?

— Всякое может случиться, — ответила Тен, пожимая плечами. — Мы всегда об этом помним, когда отправляемся в бой.

Грудь Кару поднималась и опускалась в такт ее учащенному дыхание.

— Ты всегда об этом помнишь? Ой, ли? — выплюнула она в ответ. — Когда это ты последний раз отправлялась в бой? Ты или твой хозяин? — Ее рука метнулась вперед, она схватила нож со стола. Нож ей попался небольшой, едва ли больше пилочки для ногтей; она использовала его для тысячи разных вещей, таких, как нарезка ладана и высвобождение зубов из челюстей, и для того, чтобы сделать небольшие надрезы на пальцах, чтобы получить немного боли, которая ей порой требовалась в самом конце заклинания. — Иди сюда, Тен, — сказала она, сжимая нож. — Как насчет небольшого воскрешения? Тебе не придется проделывать весь путь до ямы. Я просто выброшу твое тело из окна, и вся недолга.

Тен рассмеялась. При виде ножа и девушки, держащей его. Ее смех был похож на лай.

— В самом деле, Кару. Так ты хочешь поиграть? — Она махнула рукой в сторону Сусанны и Мика. — И кто умрет из них первым? Наверное, Волк даже позволит тебе выбрать.

— Что ж, ты будешь уже мертва, потому, полагаю, не узнаешь этого.

Исса схватила Кару за руку и отобрала нож.

— Сладенькая, прекрати!

Сотрясаясь от ярости, Кару рявкнула:

— Убирайся!

Все еще хохоча, Тен так и сделала.

Кару повернулась к Мику и Сусанне, которые спокойно стояли у стены, держась за руки, и при этом с одинаковым выражением лица: «Гмм, чего?» Она пронеслась мимо них, обратно к окну и посмотрела в глубокое пустое небо — Зири исчез, и вниз во двор, на привязанного к земле и легко узнаваемого, среди толкущейся небольшой, но быстро растущей армии, Тьяго. Смотрящего на нее.

Кару захлопнула ставни.

— Что? — спросила Сусанна, начиная пританцовывать. — Что, что, что?

Кару испустила долгий, глубокий вдох. «Зири был солдатом и из рода Кирин», — сказала она себе. Он может сам о себе позаботиться. По крайней мере, это то, что было на поверхности ее мыслей. Но под этим скрывалось то, что заставляло сжиматься кулаки от бессилия, она знала... знала... знала, что, скорее всего, больше никогда его не увидит.

— Сегодня вечером, — сказала она. — Я выведу вас отсюда.

Сусанна принялась спорить.

Кару прервала ее.

— Это место не подходит для вас, — сказала она хриплым шепотом, настолько выразительно, насколько сумела. — Вы хоть раз задумывались, как я умерла?

— Как ты..? Гмм. В бою? Полагаю.

— Ошибочка. Я влюбилась в Акиву, а Тьяго казнил меня за это. — Болезненно и жестоко. Сусанна ойкнула. — Вот, теперь ты знаешь, — сказала Кару. — Пожалуйста, позволь мне, сохранить тебе жизнь.

— А как же ты?

— Я должна сама со всем этим разобраться. Это касается только меня. Сьюзи. Пожалуйста.

И самым тоненьким голоском, который Кару, когда-либо доводилось слышать от нее, Сусанна сказала:

— Хорошо.

Мик спросил:

— Гмм... каким образом?

Это был хороший вопрос. За Кару следили, это было ясно, как день, и не только Тен. Теперь у нее не было и Зири, на которого она могла бы положиться, и она не могла рисковать и воскресить патруль Белироса — это было бы слишком очевидно. Никого не было, в ком бы она могла быть уверена, но у нее имелась одна идея, которая не требовала ни одной химеры, для ее осуществления.