Дни на острове

Ты не знал, будете ли вы еще говорить об этом — о том, что случилось вчера, и о том, что будет теперь, но если ты и хотел бы этого, то, скорее всего, тебе и придется начать этот разговор. Потому что, как со всем этим поступать теперь, было для тебя полнейшей загадкой.

— Яки!

Ты открыл глаза, и прямо перед тобой оказалось лицо твоей, нет, вашей большой любви. Может, она тебе приснилась. Наверняка так и было.

— Ты что, заснул? — спросила Крис. С ее волос падали соленые капли. Она успела надеть футболку Миха, и сквозь нее проступил мокрый купальник.

Ты улыбнулся ей.

Крис легла рядом с тобой.

— А он заснул, — она кивнула в сторону нависшей над пляжем скалы, где в тени на полотенце растянулся Мих.

Крис закрыла глаза и положила мокрую голову тебе на плечо. Лампочка в голове снова вспыхнула — может, когда-то это изменится, — и тебе сразу захотелось повернуться на бок, перекатиться на нее. Тебе хотелось столько всего, и ты даже не подозревал, что вообще можно о таком думать. Например, гладить ее живот и ее прекрасную грудь. Гладить ее щеки, нос и плечи. И ее ноги, и ее попу (да, честное слово, тебе ужасно этого хотелось, хотя и было ужасно странно). А потом ты бы ее целовал, долго-долго и никогда бы не останавливался.

— Яки!

— Хм?

— Про что ты думаешь?

— Про вчера. — Ты сказал это вот так просто. Видимо, разгадать загадку было проще, чем тебе казалось.

— Я тоже, — сказала Крис.

Вы на некоторое время замолчали, а потом она спросила:

— Ты считаешь, нам нужно об этом поговорить?

— Да, но вместе с Михом.

Крис выпрямилась.

— Михи! — Она не стала ждать и сразу его позвала.

Он поднял голову с полотенца.

— Подойди к нам!

Когда Мих подошел, вы все втроем уселись на песке, подтянув к подбородку коленки, и Крис сказала:

— Мы с Яки думаем, нам стоит поговорить о… Мих улыбнулся.

— Ты думаешь, нет?

Он пожал плечами:

— И что точно вы хотели разговаривать про это?

— Яки! — Крис повернулась в твою сторону.

— Ну… — Ты не решался даже посмотреть на них. — Я не знаю. Но разве не странно, что мы делаем вид, будто ничего не случилось?

— Я не сделаю вид, что ничего не случается, — сказал Мих. — А вы сделаете?

— Нет, но, Мих… — Крис бросилась тебе на помощь. — Мы не про это.

— А что тогда?

Крис подняла брови:

— Ты что, вдруг рассердился?

— Нет, зачем?

— Почему тогда ты так замыкаешься, как только мы заговариваем о том, что было вчера?

Мих покачал головой:

— Я не знаю, что это значит слово. Но если ты хочешь, что мы делать проблему из то, что случается вчера на пляж, то я так не хочу вообще, окей? То есть вообще нет, ага?

Вы с Крис молчали.

— Я думал, вчера был здорово, — продолжал Мих. — Вы ведь тоже так?

Крис кивнула. И ты тоже осмелился кивнуть.

— Ну так вот, — сказал Мих. — Конец этот разговор.

— Эй, Мих, стоп, подожди. — Крис была явно не согласна. — Конечно, было здорово. — Она глянула в твою сторону. — Но что теперь?

Да, что же теперь? Именно этот вопрос не давал тебе покоя уже несколько часов, именно его ты задавал самому себе. Но он был настолько сложен, что и ответ на него, наверное, окажется совершенно невозможным.

— Теперь? — повторил Мих и пожал плечами. — Просто. Ничего. Мы будем посмотреть.

И тут он засмеялся, и Крис тоже, и ты. Точно так же, как сегодня утром на стенке.

— А знаете, я бы хотел опять так сделать это, — вдруг сказал Мих.

— Что? — спросила Крис. Она все еще смеялась. — Ты про…

Он кивнул.

— Да ты блефуешь, — сказала Крис.

— Совсем нет.

Тебе вдруг стало тяжело дышать. Ты вспомнил, что случилось вчера на пляже перед тем, как случилось это, и вдруг отчетливо понял, что это игра. Это игра для троих игроков, но ты тогда пока не знал правил.

Но сегодня все было по-другому.

Мих наклонился и начал жарко целовать Крис. Одной рукой она смахнула с лица волосы и нечаянно или нарочно коснулась твоей руки.

Это правда происходит? На самом деле?

Да, все так и было.

— Якоб, — сказала Герти, — 'какой ты сегодня веселый!

Ты однажды видел фильм, где герой шел по улице и вдруг начал петь и танцевать, а вокруг все сияло, и все казались ему такими чудесными людьми, и сам себе он тоже очень нравился, но больше всех ему нравилась женщина, с которой он после долгого-долгого ожидания наконец-то вдруг поцеловался, а после этой сцены, но перед следующей (так часто бывает в кино) у них произошло кое-что посерьезнее поцелуев. Этот человек должен был показать, каково быть влюбленным, это было совершенно ясно, но, честно говоря, тогда тебе все это казалось жутко преувеличенным.

— Да, — кивнул ты. — Я веселый.

Только сейчас ты понял тот фильм и того мужчину. Ты сидел ранним утром на еще пустой и не очень жаркой террасе в переулке, и стол перед тобой превратился в барабанную установку. Ты выстукивал указательными пальцами какую-то мелодию, которая уже несколько дней крутилась у тебя в голове.

Герти сидела у двери ресторана с огромной чашкой кофе перед носом. Она что-то мурлыкала под твою барабанную дробь, но сегодня тебя это совсем не раздражало. Ты был тем влюбленным человеком, а Герти — частью прекрасной вселенной.