Дни стужи

Постепенно Иван понял, что Якут что-то ищет. И чем дольше продолжался его поиск, тем сильнее менялся Якут. Все чаще его называли Шаманом.

Говорили шёпотом. Со страхом и ненавистью.

* * *

В подъезде было тепло и уютно. Истёртые тысячами рук деревянные перила уютно скользили под рукой, шахту давно не работающего лифта кто-то заботливо обшил деревянными плашками, на лестничных площадках стояли цветы в горшках.

Словом, идиллия. Иван усмехнулся — через заваленный снегом двор он пробирался по узенькой тропке, а изрезанную дверь подъезда открывать пришлось, рванув двумя руками, а он был ненамного слабее Стаса. Да и сам дом на нежданного гостя смотрел на равнодушными пустыми глазами выбитых окон.

Кто-то приложил немало усилий, чтобы спрятать от ненужных глаз это место.

Впрочем, Якут всегда умел хорошо укрываться. Он очень не любил быть на виду. Считал, что это мешает д е л у. Какому делу — знал только он сам. Иван лишь пару раз, почти случайно прикоснулся краешком сознания к этому д е л у и после долго мучился кошмарами.

Вежливо постучав в добротную деревянную дверь квартиры, Иван шагнул назад и сцепил руки за спиной. Ждал, когда откроют и вспоминал, как со смешанным любопытством, опаской и отчего-то брезгливостью узнал, что Якут в городе.

Как долго думал, сходить в гости, или нет.

Т о г д а не пошел.

Дверь бесшумно открылась..

За прошедшие годы Якут ничуть не изменился. Даже пиджак, кажется, был тот же. Он стоял и спокойно смотрел на вязальщика. Улыбнувшись, посторонился и кивнул:

— Проходи. Что в дверях мнешься.

А ведь я, действительно, мнусь, — подумал Иван, — я побаиваюсь его и становлюсь мальчишкой, который никак не может решить, кто перед ним — доброе божество, избавляющее от мучений, или злобный демон. Я и сейчас никак не решу.

Осознавать это было неприятно, но Иван привычно это неприятие подавил. Не время и не место отвлекаться, сейчас надо сосредоточиться на хозяине квартиры.

Жилище оказалось примерно таким, каким его представлял Иван. Очень чисто, аккуратно, тепло и уютно. Длинный широкий коридор заканчивался застекленной дверью в комнату, справа были еще две двери — обе закрытые.

Хозяин повторил свой приглашающий жест:

— Заходи. Говорить будем. Спрашивать будешь, ты же за этим пришел. Смогу — отвечу.

— Спасибо, Якут. Но я не только за ответами пришел. Больше, за советом, — Иван повесил шубу на громоздкую вешалку и шагнул в коридор. Верхней одежды на вешалке не было, значит, Якут ходит, как и раньше, в этом своем пиджаке и посмеивается. Что такое ”холодно” Якут не понимал, хотя тепло любил. Особенно, тепло живого огня.

Иван замер. В квартире был кто-то еще. В одной из закрытых комнат. Человек, или нечто и н о е? Ощущение было странным — непривычным и тревожащим. И смутно знакомым.

— А-а, чуешь, — улыбнулся Якут, — проходи, не бойся, зла не держу. Хотя, поначалу очень хотел тебя найти и вытрясти душу. Но все случилось правильно, Тёмные Тропы вели нас в разные стороны. И, сам видишь, мы все же встретились.

Иван сел в кресло, с удовольствием вытянул ноги.

Осмотрелся — комната ему понравилась. Светлая, чистая, уютная, залитая солнечным светом. Стены обшиты деревянными панелями цвета светлого мёда, кресла глубокие, располагающие к неспешной беседе.

— Чаю? — вопросительно склонил голову Якут, дождался кивка, и чуть повысил голос. — Ниула, детка, сделай нам чаю.

Потерев руки, обратился к Ивану:

— Ну, рассказывай, зачем пришел. Что с тобой происходило, я знаю. Ты нашел себе достойного напарника и друга. Стас, так его зовут? А, вот, свою женщину так пока и не встретил…

Иван кивнул. Якут весь светился. Прямо, дядя, встретивший любимого, давно не виденного племяша. А вёл себя все так же — заговорить, задать вопрос, и тут же чуть увести в сторону, чуть сбить. Посмотреть на первую реакцию, пощупать.

— Правильно, Стас. Смотрю, ты за моей тропой следил внимательно. Впрочем, я и не прятался.

— Ладно, не ершись, — стал серьезным Якут и тут же снова заулыбался. — Спасибо, спасибо, Ниула, радость моя.

Иван почувствовал, как по затылку катится холодная волна, как перед серьёзным д е л о м.

Она не была красавицей. Рот чуть великоват для изящного лица, небольшой слегка курносый носик делает личико обманчиво простоватым, но глаза… Открытый безмятежный взгляд… Но как раз этот взгляд и заставил ведуна настроиться на бой. Кто-то в глубине этих зеленых озер смотрел на Ивана с холодной отстраненностью снайпера.

И была во всем ее облике, манере двигаться, оттенке ярко-красных губ, матово-коричневой коже трудно определимая чужеродность. Отчего-то вспомнился дремлющий в стойле Уголёк.

Девушка поставила на стол поднос с чайником, чашками, вазочками, маленькими кувшинчиками и другими сосудами и сосудиками, назначения которых Иван не опознал.

Легко поставила. Одной рукой. И, взглянув на Якута, молча ушла. Шаман, посмеиваясь, наблюдал за гостем.

— Что, понравилась девочка?

— Откуда она? — спросил Иван. Исходивший от девушки заряд опасности, смешанной с дикой сексуальностью, до сих пор чувствовался в комнате, словно терпкий запах животного.