Дни Творения (СИ)

Алька встревожено посмотрел на него. Такое начало казалось ему... нет, не то что бы оно означало опасность... Алька одёрнул себя: что случилось? Ты боишься тайны?

Силити ничего не объяснял. Он повёл его в библиотеку. Они шли долго между полок с книгами, гораздо дольше, чем Алька рассчитывал. Свет как будто мерк, светильники отдалялись, или же стеллажи становились выше, а пространство между ними - теснее.

Наконец Силити остановился.

-Здесь, - сказал он. - Кончается наша Вселенная.

И посмотрел на Альку как будто выжидающе.

-Но полки с книгами тянутся дальше?

-Да. Я думал... там невозможно ничего прочитать. Книги очень старые, и буквы рассыпаются вместе со страницами, если попробовать их листать.

...Однажды на рассвете, когда первые розовые краски ещё только-только коснулись лёгкого облачка над восточным холмом, мальчик проснулся в своём доме - проснулся и лежал с открытыми глазами, удивляясь необычной тишине. Незаметно для себя он стал думать о ней, и она почти ожила в его воображении. Она бывает разной, думал мальчик. Если ты заперт в пустой комнате ночью, и во всём мире не существует никаких звуков, так что можно подумать, что ничего живого не осталось вообще - это, конечно, мёртвая тишина. Когда ты идёшь по дороге, а лес и река, и луг, и ветер, и все птицы, и даже самые маленькие мошки затаились - это затишье перед грозой. Если же множество глаз смотрят на тебя и напряжённо ждут чего-то - эта тишина похожа на натянутую струну, которая вот-вот лопнет.

Но тишина на рассвете - совсем другая. Эта тишина - она ожидание. Там, за горизонтом, встающее солнце несёт на своих лучах мелодию. А здесь - огромный невидимый оркестр изготовился вступить по сигналу: замерли хрустальные капельки росы, ветерки поднесли к губам свои флейты, ручейки смотрят в небо, дожидаясь лучиков-смычков. Миг - и она начнётся.

Ты сперва и не поймёшь, что тишины не стало.

А потом увидишь, каким прозрачным сделался воздух, какие чистые звуки доносятся отовсюду, какие свежие ароматы плывут.

Как жаль, подумал мальчик, что я не стою сейчас на высоком-высоком холме. Этот рассвет, конечно же, необычный. И я увидел бы его весь.

...Скоро мальчик опять уснул. А рассвет и вправду оказался необычным - только никто из людей, кроме мальчика, этого не заметил. Никто не видел, как небеса на востоке словно бы распахнулись, краски - голубые и розовые - стали чище и ярче, и из запределья ворвался в мир ветерок. Он пронёсся над лесами и лугами, тревожа листву деревьев и метелки травы; над речками, поднимая рябь на воде. И птицы - те, что не спали в этот час - удивлённо провожали его глазами (впрочем, глаза у птиц всё равно круглые, поэтому, были ли они удивлены - можно только гадать).