Днк-код Любви (СИ)

— Венечка, не начинай… Пожалуйста, пусть будет по-моему!

— Как можно отказать красивой женщине в прозрачном пенюарчике, который так соблазнительно приоткрывает умопомрачительную перспективу сегодняшнего вечера?

— Веня, я в этом халате, подчёркиваю халате, хожу уже два дня!

— Этот юбилей утомил меня, но в данный момент я прозрел, нимфа! Я полон сил и готов тебе это доказывать с этой минуты и до…

— Нимфа умрёт с голода, если мы срочно не пойдём ужинать.

— Я голоден как лев, но дождусь конца ужина! Прекрасная моя половина не должна страдать из-за рыбки на пару и чудного салата, десерт оставим на потом.

— Десерт?

— Десерт подам в постель! Аринка, ты до сих пор так сногсшибательно краснеешь, что ещё один твой лукавый взгляд и порядок подачи блюд придётся изменить в срочном порядке… Я за себя не ручаюсь.

Ужиная, по-моему, мы побили все рекорды скорости. Если бы меня спросили, что мы ели, то, клянусь, кроме мыслей о десерте, я бы не вспомнила о меню ничего.

Настала пятница, значит, после работы Венечка заезжает за моими родителями, забирает заранее приготовленные пакеты с мелочёвкой для торжества и они отправляются на дачу. Я прохожу диспансеризацию в поликлинике и еду в том же направлении. Конечно, я могу взять машину папы, не зря же получила три года назад права, но Венька не любит, когда я одна езжу на машине, а папа с ним солидарен. Я очень аккуратный водитель и много раз это им демонстрировала, но они непреклонны. Спорить с ними мне не хочется, особенно сегодня, поэтому я поеду на электричке, а на автобусную остановку за мной приедет папа, чтобы любимый зять и мой благоверный смог отдохнуть, потому что в субботу с приездом гостей ему это вряд ли удастся. Все сто раз обговорено и переговорено, но на остановке Венька никак не хочет меня отпускать.

— Венька, я опаздываю… В конце концов мы расстаёмся на несколько часов, — шепчу я, целуя родное лицо. — Ну, не дуйся, пожалуйста!

— В последнее время дулась ты, наверное, это заразно. Слушай, а не пройти ли и мне диспансеризацию?

— Ты опоздаешь на работу…

— Возьму больничный! Представляешь, если и ты будешь на больничном, то на завтрак, обед и ужин десерт за мной…

— Венька, мои будут тебя ждать…

Венечка обречённо вздохнул, но вновь прижал меня к себе.

— У меня мировые тесть и тёща, они поймут!

— А деду с бабулей, что скажешь?

— Что мы напряжённо работаем над продолжением рода Ковальских! Просим прощения, ждём понимания, но просим не отвлекать! Ладно, любимая жена, дуй в свою поликлинику и не опоздай на электричку…

— Слушаюсь, мой повелитель!

— Аринка, не искушай меня!..

Я задорно чмокнула притворно грозно сдвинувшего брови мужа в щеку, и демонстративно слегка покачивая бёдрами, направилась к зданию поликлиники. В след мне прозвучал мучительно-тяжёлый вздох… Я улыбалась. У меня было прекрасное настроение.

Сегодня у Веньки, и у все-всех будет замечательное настроение! Я бе-ре-мен-на! Уже два месяца! Теперь понятно, почему хотелось есть, откуда перепады настроения! Но меня не тошнило по утрам? Оказывается, я счастливица — у меня нет токсикоза! На дачу! На дачу! На дачу! У Чехова было, кажется, в Москву, а у меня на дачу! Я положила ладонь на мой пока плоский живот: «Маленькое моё солнышко, как твой папа обрадуется! Бабули и дедули будут на седьмом небе! Мы так тебя ждём!» Даже колёса электрички весело выстукивали: «Ура, ура, ура, какая красота, ура, ура, ура, я счастлива с утра!»

Главы 55-56

Глава 55

На остановке автобуса меня никто не встречал, наверное, электричка чуть раньше прибыла или папа слегка опаздывает. Ничего, подожду! Пока можно зайти в магазинчик рядом со станцией, чтобы на солнцепёке не торчать — это малышу может быть вредно. Мимо проехала машина «скорой». Это мне нужна «скорая», чтобы скорее добраться до дачи! Сердце стучало в груди как бешенное. Ещё бы такие новости!

…За окном светало. Город медленно пробуждался ото сна — дворник вжикал своей метлой во дворе, скрипуче спросонок карали вороны. А я всё говорила и говорила. Голос слегка охрип и сел. Я то смеялась, то плакала, то плакала и смеялась одновременно… Женька бережно обнимал меня за плечи, изредка гладя по голове. Глаза у него были настороженно-печальны и полны грусти и нежности. Он протянул мне стакан с водой и терпеливо поддерживал его, пока я судорожно пила, потому что руки у меня даже не дрожали, а ходили ходуном.

— День, который должен был стать самым счастливым, стал самым страшным в моей жизни… Когда я на попутке добралась до дачи, потому что папа уж слишком надолго задерживался, а мне не терпелось сообщить о предстоящих в нашей семье изменениях, то у ворот стояла та самая «скорая»… Что-то случилось! На ватных ногах я доплелась до крыльца, меня никто не встречал… Неужели деду или бабуле плохо?

— Ариша, ты только не волнуйся, — сквозь пелену пытался пробиться ко мне чей-то голос, — так бывает… Они не мучились…

Кто не мучился? Что бывает? Почему столько незнакомых лиц? Где все мои?