ДНК – не приговор

Идея клонирования приобрела широкую известность в 1996 году, когда доктор Йэн Уилмут и его коллеги из Рослинского института в Шотландии клонировали овечку Долли. Это первый в мире успешный опыт клонирования млекопитающего. Никогда раньше не было овцы, которая настолько очаровала бы весь мир. Людям не потребовалось больших усилий, чтобы понять: если можно создавать клонов овец, то не должно возникнуть особых трудностей с той же операцией в отношении пастуха. В итоге началась истерия в СМИ по поводу клонирования человека, в которой проявились разные иррациональные страхи перед этой идеей. Газеты и журналы рисовали будущее, в котором люди, вероятно, смогут клонировать себя ради запасного набора органов и возможности неоднократно обновляться. Они будут пользоваться новенькими запчастями, как при ремонте автомобиля. Можно будет заменять трагически погибших детей. Кто-то получит двойную защиту от покушений на его жизнь. Может быть собрана непобедимая баскетбольная команда из Майклов Джорданов. Люди станут создавать свои копии, чтобы те платили за них налоги. Мужчин полностью устранят из общества за ненадобностью. Или, как предлагает Христианская организация по клонированию Иисуса, мы сможем клонировать Мессию, чтобы не пришлось больше ждать его возвращения[530]. Голливудские фильмы также трактуют идею клонирования самым абсурдным образом. К примеру, картина 1978 года «Мальчики из Бразилии» демонстрирует воображаемые попытки Йозефа Менгеле клонировать Адольфа Гитлера и создать армию из 94 Гитлеров, идентичных оригиналу, чтобы возобновить борьбу нацистов за мировое господство. В фильме 2000 года «Шестой день» клонирование изображено как способ достижения бессмертия. Люди здесь никогда не умирают, потому что можно воспроизвести человека, используя клетку трупа. При этом личность обретает новые тело и сознание непосредственно после смерти предыдущих. А клонирование в картине «Множество» 1996 года преподносится как способ повысить свою продуктивность на работе и дома. Можно просто создать небольшой отряд самих себя и разделить обязанности.

Откуда взялись все эти сумасшедшие идеи о клонировании? Они точно не отражают научный взгляд на этот процесс и его последствия. Другое дело, если вы думаете о генах как об источнике вашей первоосновы. Тогда речь идет о дублировании сущности. И оно представляется близким к созданию вашей идентичной копии, включая физические и психологические характеристики, воспоминания и душу. Такая перспектива несет значительные этические и экзистенциальные угрозы, подрывая наше понимание того, кто мы есть. Конечно же, страх перед клонированием обусловлен именно представлением людей об этой технологии. Оно включает чересчур тревожные и фантастические образы, в формирование которых вносят свою лепту абсурдные трактовки темы в СМИ и Голливуде. В самом деле, согласно нескольким опросам, людей больше беспокоит идея клонирования человека, чем любая другая возможная генная технология. Подавляющее большинство согласно с утверждением: «Клонирование нарушает естественный порядок вещей»[531]. Ни одна другая технология не тревожит нас настолько и не разрушает наше представление о себе в той же мере, как клонирование человека.

Нам следует противопоставить этим нелепым домыслам факты. Посмотрим, как это выглядит на самом деле. Можно провести параллель с однояйцевыми близнецами. Они буквально являются клонами друг друга и имеют не только одинаковый генотип, но и разделяют общий опыт внутриутробного развития и воспитания в семье. Несомненно, многие однояйцевые близнецы определенно имеют много общего, как, скажем, Кэмерон и Тайлер Уинклвоссы. Но они также обладают и множеством различий. И конечно же близнецы не делят одно сознание или душу на двоих. Клоны будут различаться гораздо сильнее, потому что в их случае отсутствуют совместное созревание в утробе и воспитание. Их опыт будет разделен, вероятно, годами или даже поколениями. Это повлияет на то, как проявятся генотипы клонов, а воспоминания и интересы этих людей будут продиктованы их несхожим окружением. Но многие расценивают гены как сущности. Потому, думая о ком-то с такими же генами, как у них, эти люди представляют человека, который разделяет саму их суть. Иначе говоря, является ими самими.