До белого каления

Им пришлось сложить оружие, и для Гвидо следующие пять месяцев снова стали страшным испытанием. Хоть места в лагере было вполне достаточно, сам факт того, что им запрещалось его покидать, вызвал у Гвидо очередной приступ клаустрофобии. Чтобы чем-то его занять, Кризи решил обучить друга английскому языку, а Гвидо стал учить Кризи итальянскому. У Гвидо английский шел с трудом, а Кризи оказался очень способным к языкам и скоро стал прекрасно говорить по-итальянски. Они все больше и больше общались между собой на родном языке Гвидо, пока примерно через год не перешли на него полностью.

Пять месяцев они торчали в Кигали, потом их доставили в Париж. Две недели, проведенные в барах и борделях на Пигаль, помогли друзьям забыть все невзгоды, и вскоре они снова искали работу. В Черной Африке наемников не очень-то жаловали. Кроме того, им просто хотелось изменить обстановку. Если не вспоминать месяцев в лагере для военнопленных, Кризи нравился Индокитай, и, когда некий майор Гарри Оуэнз, демобилизованный из армии США, стал делать им весьма недвусмысленные намеки, они внимательно к ним прислушались.

К тому времени американцы уже по уши погрязли во вьетнамской авантюре. С каждым днем становилось все яснее, что превосходство в технике и живой силе отнюдь не является непременным условием победы в войне.

Естественно, у ЦРУ были собственные соображения о том, что надо делать для достижения победы. Используя свои колоссальные бюджетные возможности, ЦРУ поспешно набирало и обучало дополнительные отряды солдат как в Южном Вьетнаме, так и в соседнем Лаосе. Для тренировочных лагерей в Лаосе позарез нужны были инструкторы, и два бывших сержанта Иностранного легиона прекрасно подошли на эту роль. Дополнительным их преимуществом был опыт, приобретенный Кризи во время войны, которую вели во Вьетнаме еще французы.

Итак, они оказались в Лаосе, формально работая в должности контролеров на погрузках авиакомпании «Эйр Америка», полностью находившейся в ведении ЦРУ. Самолеты этой компании совершали чартерные грузовые рейсы по всей Юго-Восточной Азии. На самом деле основной функцией «Эйр Америка» была доставка продовольствия, снаряжения, боеприпасов и многого другого вооруженным отрядам, действовавшим с ведома и по указаниям ЦРУ.

Кризи и Гвидо провели в Долине Кувшинов восемнадцать месяцев, занимаясь военной подготовкой выходцев из местных племен.

Когда дела у американцев стали идти совсем плохо, ЦРУ приняло решение готовить специальные военные отряды, получившие название «группы вторжения». В их состав входили наемники, проникавшие на территорию Северного Вьетнама и Камбоджи для нанесения ударов по источникам, снабжавшим Вьетконг оружием и снаряжением. Кризи и Гвидо были «переведены» в одну из таких групп. В компьютере ЦРУ, находившемся в Лэнгли, штат Вирджиния, она значилась как ГВСКНВАКЧ-40, то есть «группа вторжения, в состав которой не входят американцы, в количестве 40 человек». С самого начала предполагалось постепенное уменьшение численного состава группы.

К концу 1971 года ГВСКНВАКЧ-40 сократилась до тридцати человек. Кризи и Гвидо решили сделать длительный перерыв или вообще выйти из этой опасной игры. К тому времени они уже совершили двенадцать рейдов в тыл противника, и каждый из них получил по несколько ранений. Вместе с тем на их счетах в банке скопились весьма приличные суммы – в жадности компьютер упрекнуть было никак нельзя.

Гвидо к тому же получил обрадовавшее его известие. Он узнал, что с полицией Неаполя можно договориться, и тогда по возвращении его не будут преследовать, потому что Конти, дела которого процветали, перебрался в Рим, оставив Неаполь на попечение своего человека, понятия не имевшего о событиях 1953 года.

Оба друга задумали вернуться в Европу, чтобы Гвидо мог навестить родных и разузнать, что творится с его собственностью. После этого, решили они, надо посмотреть, как сложатся обстоятельства, и выбрать что-нибудь из того, что им предложит жизнь.

Гвидо нашел свой дом в Неаполе в хорошем состоянии – недавно его снова отремонтировали. Дом сдали в аренду церкви, которая использовала его в качестве общежития для матерей-одиночек, что в связи с его прошлым навевало окрестным жителям определенные ассоциации.

Остановились друзья в Позитано у матери Гвидо. Элио уже учился на последнем курсе экономического факультета римского университета. Мать Гвидо, заметно состарившаяся, как всегда, отправилась в церковь, воздала хвалу Господу за счастливое возвращение сына и поставила дюжину свечей. Она знала, что такая щедрость окупится сторицей.

* * *

– Вот так закончилась моя жизнь наемника, – сказал Гвидо пареньку, который слушал его с неослабевавшим вниманием.

– Как же так? Почему все так закончилось?

– Мы поехали на Мальту, – лаконично ответил Гвидо, – я там женился и вернулся сюда.

Пьетро понял, что задавать вопросы бесполезно – сейчас он все равно ничего больше от Гвидо не добьется. Они продолжали работать в молчании. Через полчаса должны были прийти первые посетители.

Глава 3