До дрожи (СИ)

— Свои! Всё, ты отстаёшь? — раздражаюсь от его почти детской радости.

Облизывается. В карих глазах черти пляшут.

— Почти, Алиса…Теперь ты снимаешь лифон при мне, светишь природной четверочкой, потом фоткаем бирку, чтобы доказать, и я прощаю тебе телефон, хрен с ним, — расплывается в похабной улыбке.

— Совсем уже? — шокировано выдыхаю.

— Как хочешь, — тут же пожимает плечами и отступает на шаг, давая мне наконец нормально вдохнуть.

От него было так жарко, что я мгновенно зябко ежусь, почувствовав контраст от порыва прохладного ночного ветерка.

Артём делает ещё шаг от меня в темноту.

— Ты куда? — не понимаю.

— Как куда? В палатку отправлять видео в общую группу, — весело сообщает.

— Нет, стой!

— Значит согласна? — чуть склоняет голову набок и засовывает руки в карманы синих плавательных шорт.

Я молчу, скобля нижнюю губу зубами. Чёрт…!

— Так, я показываю бирку, и мы…

— Ты показываешь сиськи, сфоткаем для парней бирку, и я забываю про телефон, — деловито уточняет, перебивая.

— А видео?

— А про видео я ещё не придумал, — чешет подбородок, облизывая меня взглядом с ног до головы с таким видом, будто я забыла одеться, — Ну, что пошли? — качает головой в сторону входной двери моего домика.

Сжимаю и разжимаю кулаки, не зная, что делать вообще. Чёрт…

— Считаю до трёх, — нараспев сообщает этот гад, делая ещё шаг от меня, — Раз… Два…

— Клянись, что никто не узнает! Просто я дала тебе лифчик сфоткать и всё!

— Без Бэ, — расплывается в хищной самодовольной улыбке.

5. Артём

Рыжая стерва с ржачной фамилией пару секунд пытливо смотрит мне в глаза, словно пытаясь поковыряться в черепной коробке, и наконец, качнувшись, решительно направляется к домику.

Бля, я не думал, что это будет так легко!

Спасибо домашнему вину деда Коли, живущему тут неподалеку. Уже четвертый год не подводит. Вижу по тому, как нетвердо ступает эта королевишна, что она в говно, только сама этого не понимает. Конечно, пойло вкусное, сладенькое, пьётся легко…

Ничего, завтра наутро поймёт, и кому-то будет очень — очень стыдно, да, Цветочек?

Не удивлюсь, если умотает с практики первый же поездом обратно, хотя не хотелось бы. Забавная… И такая секси, ух!

Не могу ничего с собой поделать, да даже и не пытаюсь. Жадно пялюсь на неё, раздевая глазами. Это легко, потому что на ней какой-то дурацкий белый сарафан в цветочек, который просвечивает в тусклом электрическом свете одинокой уличной лампы.

Короткий, с кружевными рукавчиками на плечах, из-за чего видно задорные розовые бретельки лифона. Они натянуты так, что сложно не думать, какое тяжелое богатство им приходится поддерживать.

Мой взгляд опять прилипает к её декольте. Эти мерцающие во тьме полушария с проступающими тонкими венками под будто прозрачной нежной кожей…Бл…Во рту опять слюны выделяется столько, что тянет сплюнуть.

Но не при дамах, да? Лучше подожду и, возможно, смогу их облизать. И не только их…

Рыженькая, там ты ведь тоже рыженькая?

— Только попробуй меня тронуть и сядешь на пятнадцать лет, понял? — воинственно рычит Лютик, перехватывая мой плотоядный взгляд.

Ха! Напугала…Сама попросишь!

Но я лишь прячу ухмылку, опустив голову, и вскидываю вверх руки типа сдаюсь.

Смеряет меня подозрительным взором, прежде чем повернуть дверную ручку и войти внутрь. Вслух не приглашает, лишь оставляет дверь приоткрытой, но мне и этого достаточно. Спешу за ней. От адреналина уши закладывает.

Даст?!

С виду прямо хозяйка Медной горы и такая же мегера, но то, как она к Янычу липла, как бы намекает, что эта кошечка очень даже может быть ласковой и послушной.

Она и правда на кошку похожа… Огненно— рыжая, с россыпью веснушек на надменно вздёрнутом курносом носу, миндалевидные глаза не голубые, а почти синие — в первый раз вижу такие, хотя возможно это просто линзы. В меру полные мягкие розовые губы, фигура как гитара, ноги длинные, хоть сама невысокая, и эти её буфера…

Опять тону в вырезе цветастого сарафана, лишь мельком оглядев домик внутри.

Да и смотреть тут не на что — за четыре года летней практики я их изнутри все изучил. Обшитые крашеной доской стены, две двухъярусные кровати, умывальник, тумбочки, в углу общий шкаф. Унылое дерьмо. Лучше уж жить в палатке, как по мне, чем в этой казарме без кондиционера.

— Какая твоя? — интересуюсь у рыжей, кивая на кровати.

— Тебе зачем?

— Хочу устроиться поудобней для представления. Покажешь же класс, да, Лютик? — подначиваю её.

Она так забавно краснеет от злости, что невозможно остановиться, кончики ушей уже как свекла. И синие глаза натурально мечут пьяненькие молнии. Такую бы энергию, да в горизонтальную плоскость…

Не дождавшись ответа, где она спит, падаю на ближайший нижний ярус и устраиваюсь полулежа, упершись локтями в матрас и широко разведя колени, чтобы хоть немного скрыть стояк на неё, который уже слегка утомил.

У меня он ещё с поезда…Красивая…

Не была б такой козой, уже б бежал как дурак в город пять километров, чтобы притащить ей розочки и мороженое.

— Чувствуй себя как дома, — язвит рыжая, смотря на то, как я развалился на чьей-то кровати, а сама себя руками обнимает. Нервничает…