До дрожи (СИ)

Вот только я не буду проверять. Хочу, чтобы ей всегда было комфортно и хорошо. Да и нам повезло — у нас схожие интересы и нет такой необходимости.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Так, ну и как вы сошлись? — внимание Александра Валерьевича внезапно вновь перетекает на меня.

Яйца тоскливо поджимаются. Кончилась моя передышка.

— Саш, Алиса же уже рассказывала, — подаёт голос Елизавета Тиграновна, изящно отправляя в рот салат.

— А я хочу обе версии услышать, вдруг у Артёма…Как тебя по отчеству? — интересуется, снова наполняя наши рюмки.

— Сергеевич.

— …Сергеича веселее.

— Вряд ли. Мы на практике познакомились в июне в Крыму. Ну и вот… — кручу пальцами свою рюмку.

— Практика же для перваков была. Ты на втором сейчас что ли? — выгибает удивлённо светлую бровь старший Лютик.

— Нет, на пятом, скоро диплом.

— Саш, может хватит Артёма допрашивать, — вклинивается в нашу милую беседу Елизавета Тиграновна.

— И не думал. Мы просто болтаем, да, пермяк? И мне на удивление даже интересно…А что тогда там забыл?

Алискин батя с подозрением щурится на меня, будто я в Крым специально первокурсниц жарить поехал.

Хотя…Нервно провожу пятерней по затылку, понимая, что по сути он прав. Затем и поехал, да…Кто ж знал, что это дело так затянет.

— Мой дипломный руководитель позвал помочь с группой, — выдаю более приемлемую версию.

Александр Валерьевич на это издаёт короткий смешок.

— Ты историк что ли, пермяк? М-да, в моё время выглядели немного не так все ваши гуманитарии, — очерчивает оценочным взглядом мои лицо, грудную клетку и плечи.

— Нет, я на экономическом.

— А как тогда вышло, что историк — твой дипломный руководитель? — чешет щетинистый подбородок старший Лютик, всем своим видом демонстрируя, что показания мои не сходятся.

Я и правда чувствую себя как на допросе, даже градус в крови перестал ощущаться.

— Наумов пишет докторскую, ему надо было, чтобы кто-то из студентов — экономистов нужную ему тему взял, — поясняю кратко, сглатывая.

Вроде бы ничего такого, а у меня испарина на висках выступает. И будто в чем-то виноват. Это нервы…Чувствую, как момент, когда придётся достать нагретую рукой коробочку из кармана, неумолимо приближается.

— Ясно, — с вальяжным любопытством, как на хомяка в клетке, смотрит на меня Алискин отец, постукивая пальцами около полной рюмки, — Ну а поступил сам, или родители платят?

— Сам.

— Хм…Алиска вон не сама, — хмыкнув, пихает дочь в бок.

— Ну, пап… — ворчит Алиса, — Я перевелась уже в этом году…

Мне за неё даже обидно становится. Алиса далеко не дурочка. Так на китайском шпарит — я рядом с ней вечно себя идиотом со справкой чувствую. Ну да, цифры — не её…Факт. И последовательности вечно забывает. Просто мозг по-другому устроен, вот и всё. Это не повод её подкалывать.

— Мне повезло, в мой год конкурс меньше был, — говорю вслух сухо, — Алиса бы тоже без проблем на бесплатное поступила.

Старший Лютик переводит на меня внимательный взгляд, а потом криво улыбается.

— Защищаешь мою балбеску что ли?

Молчу. Очевидно же. Нечего её принижать.

— Это правильно. Защищай, — улыбается вдруг тепло Александр Валерьевич и поднимает рюмку, предлагая чокнуться, — Женщин надо защищать. Тем более ту, что считаешь своей. Считаешь же?

— Считаю, — глухо отзываюсь, снова трогая коробочку в кармане. Давление повышается. Предчувствие, что вот…

— Хм…Ну посмотрим, насколько тебя хватит. Это ж не только хвосты крутить… — бормочет Александр Валерьевич себе под нос и протягивает ко мне рюмку. И столько снисходительного неверия в нас с Алисей в нём сейчас, что оно будто ядовитое облако накрывает весь стол. Вижу, как цепляет Алису, словно тенью пробегая в её синих глазах.

И от этого кровь ударяет в голову. Подскакиваю со своего места, от пульса, долбящего в ушах сам себя плохо слышу. Левой рукой сжимаю кольцо в кармане. Чуть качает. Пить наравне с Алискиным батей все — таки не лучшая идея была. Понимаю, что ведёт. Зато это почти как анестезия.

Когда, как не сейчас?!

Поднимаю полную до краёв рюмку, смотрю зачарованно на Алисиного отца, взирающего на меня с лёгким удивлением.

— Знаете, а у меня тост! — говорю громче, чем того требуют обстоятельства. Словно на утреннике на табурет поставили. Да и чувствую себя примерно так же.

— Мы с Алисой…кхм… — сбиваюсь с мысли от сверлящего насквозь мою черепную коробку взгляда Александра Валерьевича, — Она у вас самая лучшая! И у меня… Спасибо вам за такую дочь…Я её люблю и хочу, чтобы всегда…Кхм…Вот.

В абсолютно пришибленном состоянии достаю коробочку из кармана. Руки дрожат. Раскрываю. Вокруг просто убийственная тишина. У меня холодный пот выступает, который я даже не пытаюсь утирать. Пауза длится и длится…Все молчат! И это никак не помогает.

— Алис… — хриплю, — Ты выйдешь за меня?

Ну вот. Сказал!

Ноги ватные, от облегчения тянет обратно сесть и растечься по дивану. И…

Я блять не понимаю, почему на меня при этом так странно смотрит Александр Валерьевич?!

— Тёмочка, ты ко мне кольцо поверни, а то папа не знает, как реагировать, — ласково, как ребёнку предлагает Алиса.

Бля-я-я…