До ее смерти осталось сто дней (СИ)

Но, вопреки ожиданиям, Драко не подошел к Грейнджер ни после завтрака, ни потом. Она посещала занятия, отвечала на вопросы друзей и преподавателей, улыбалась, улыбалась, улыбалась, но буря внутри не утихала. Гермиона не хотела признаваться в этом и сама себе, но она ожидала от Драко большего, чем испепеляющий взгляд! В какой-то момент ей ведь искренне начало казаться, что она ему интересна! Наивная, глупая девчонка…

- Так и знал, что найду вас здесь.

Они с Гарри как раз шли из библиотеки, когда в коридоре их перехватил Рон. Он весь день был словно на иголках, посматривал на Гермиону подозрительно. Пытался, видимо, понять, насколько много ей известно о его интрижке с Лавандой Браун. И вот сейчас он решился на серьезный разговор; Гермиона все еще могла читать все его эмоции, как открытую книгу.

- Да, еле вытащил ее оттуда, - улыбнулся Гарри. - По библиотеке она соскучилась больше, чем по всем нам вместе взятым.

- Неправда, - шутливо пихнув Гарри в плечо, хмыкнула Гермиона.

- Ясно, - неуверенно улыбнулся Рон. Он покосился на Гарри, и тот, сославшись на какие-то срочные дела, поспешил оставить их наедине. И когда только успел стать таким понятливым?

- Пойдем в гостиную?

- Давай тут посидим, - поспешно попросил Рон. - Вон там, например.

Он указал на широкий подоконник в конце коридора. Там в такое время никто не ходил. Гермиона безразлично пожала плечами - она-то прекрасно понимала, что это стремление затаиться продиктовано чувством вины, которое испытывал Рон. Ему не хотелось, чтобы две его “девушки” пересеклись в гостиной Гриффиндора в такой ответственный момент.

- Так какой все-таки у нас план? - поинтересовался Рон, когда они сели рядом. Их бедра почти соприкасались, но только почти - и этот крошечный дюйм тоже был красноречивым знаком для них обоих.

- Попытаться выяснить о планах Дамблдора и выжить, - улыбнулась Грейнджер. Рон посмотрел на нее удивленно - он не ожидал такого легкомысленного ответа от всегда рациональной Гермионы.

- Хороший план, - в конце концов, пробормотал он. - Разве ты не боишься?

- Боюсь? Чего?

- Оставаться здесь в канун Рождества, - пояснил Рон. - Мы переживаем о тебе, Герми. Я и Гарри.

- Ох, Рон… Я не самоубийца и не собираюсь нарочно рисковать собственной жизнью. Но и спасаться так, вслепую… Не хочу. Мне кажется, что знать о собственной судьбе я уж точно имею право. Может, впереди меня ждет что-то хуже смерти, как знать?

- Значит, нужно расколоть Дамблдора, - тяжело вздохнув, заключил Рон. Они оба осознавали, насколько это нереально. Но пока у них не было других идей.

- Ты еще ни разу не поцеловал меня, - спустя несколько минут произнесла Гермиона. За окном стремительно рождалась ночь, в полумраке почти не было видно, как смущенно заалели роновы щеки. Может, он и не смутился - как много воды утекло с тех пор, как они впервые неуклюже поцеловались, а потом, красные, прятали друг от друга взгляд. Словно это было в какой-то другой жизни. Жизни до Малфоя.

Рон все же поцеловал ее. Его ладонь осторожно легла на затылок Грейнджер, дыхание обожгло кожу, а потом его губы - теперь уже умелые губы! - накрыли ее удивленно приоткрывшийся рот. Если бы Гермиона верила, что сможет сохранить эти отношения, она бы спросила его, где и с кем он научился так целоваться. Возможно, устроила бы скандал. Но она понимала, что этот поцелуй - последний. И пользовалась этим, чтобы понять - понять, испытывает ли она те же самые эмоции от чужих, не малфоевских губ.

Гермиона ответила на поцелуй. Со всей исследовательской решимостью, на которую была способна. Она приоткрыла рот, позволяя Рону углубить поцелуй, обняла его за плечи. Квиддич явно пошел ему на пользу - мышцы под ее пальцами были твердые.

Рон был нежным и целоваться с ним оказалось приятно. Но чего-то все равно не хватало или - быть может - Гермионе просто казалось так.

Когда Рон наконец-то отстранился, Грейнджер улыбнулась ему и ласково провела костяшками пальцев по его щеке. Было в этом жесте что-то тоскливое и тревожное, потому что Рон нахмурился, перехватил ее руку за запястье.

- Герми…

- Я не хочу тебя терять, Рон, - перебила его Гермиона. Она была спокойна, пульс под пальцами Рона бился размеренно. - Ты и Гарри - мои лучшие друзья. Но наши с тобой отношения… Мне кажется, мы поторопились или просто спутали дружеские чувства с чем-то другим.

Рон долго молчал, Гермиона не торопила его. Впервые за последние сутки между ними пропала неловкость и молчание было уютным.

- Я не люблю Лаванду, - зачем-то признался Рон.

- Но ведь она нравится тебе?

- Да… Нет… Наверное. Я не знаю, Гермиона! Тебя не было, а она… Ну, после моей первой игры…

- Не объясняй, - предупреждающе подняв руку, попросила Гермиона. Она не ревновала, нет, но была уязвлена. Кому понравится знать, что он заменим?

- Я никогда не хотел сделать тебе больно, - виновато пробормотал Рон.

- Я знаю.

Гермиона верила ему. Рон Уизли - большой ребенок - не лгал ей. А если бы и лгал, то чем же она лучше? Он хотя бы не закрутил роман с врагом.

- Пойдем? Нужно еще с Гарри поговорить, может, он что-то придумал.