До горизонта и обратно

Как знать, может, они – последние на Земле, кому известно, что такое милосердие и как отличить его истинное лицо от напяленной маски. Эти мальчики умеют все или почти все, потому что – кто же еще сделает это «все» за них? Никто. Они давно знают меня в лицо и, в отличие от большинства, вовсе не находят меня «странным». Мальчик глядит на девушку пристально, в упор.

«Ну, давай, милая, это нетрудно: настройся на этот взгляд, прочитай его и порви наконец тишину, которую ты не выносишь!»

– Тебя как зовут?

– Вовка, – отвечает мальчик, поправляя очки.

Она молчит. «О боже! Ведь это так просто! Невозможно не понять Вовкин взгляд!»

– Есть хочешь?

«Наконец-то удача! Он постоянно хочет есть, вот уже лет пять, как хочет!»

Вовка неторопливо и даже небрежно кивает. Не так уж это легко, небрежно кивать, если сутки не ел!

Девушка покупает Вовке блины, и, хотя они только со сковороды, Вовка поедает их как есть, раскаленными, будто и не обжигаясь. Зрелище – поразительное. Доедает последний, а девушка тем временем берет ему кофе с пирожным.

«Благословен Еси, Господи, за то, что посетил нас и явил избавление!»

Еще четыре булки и кофе… «Силен! Ну, Вовка! Атеперь скажи все просто и прямо – как обычно и говорят мудрые».

– У меня отец пьет, – тихо и как-то виновато говорит Вовка. – А мама умерла три года назад. Меня забрала бабушка в Коломну – да тоже умерла через полгода. И я там в детдоме. Через год приехал к отцу в Москву, просто навестить. Он был пьян, не заметил – не что приехал, а что меня целый год не было. Теперь, когда в Москве, – к отцу не захожу.

– Как же тебя отпускают одного в Москву?

– А никого не отпускают, мы сами уезжаем. Воспитателей и поваров вообще в выходные нет. А чего там делать? В Москве мы хотя бы прокормимся. Спасибо вам!

– Пожалуйста!

«Девушка, милая, разговор этот вот-вот закончится, а Вовка исчезнет, навсегда! Действуй, не теряй времени, мгновения эти неповторимы, как и любое чудо».

– Вовка, а ты знаешь, что такое «индульгировать»?

– Конечно, – важно отвечает тот. – Это когда грехи отпускают. Даете деньги – вам отпускают грехи.

Сердце девушки начинает трепыхаться в грудной клетке и отдается – где-то в горле уже, тяжело и больно. «Не сдерживайся, милая, не губи того, что в тебе принялось… Говори – иначе твое бедное сердце не выдержит! Решайся!»

– Вовка… пойдем ко мне жить! – проглотив комок, говорит девушка.

Сердце бьется внутри нее, словно раненый механизм, что вот-вот разлетится на куски.

– А ты детей любишь? – мальчик смотрит очень внимательно, испытующе. «Этот парень, пожалуй, помудрее многих взрослых будет. Попробуй-ка соври такому – сразу прогоришь!»

– Не знаю, – вздыхает она сокрушенно. Это, к счастью, правда.

– А меня – будешь?

«Спасибо, Господи! За людей с душою светлой, спасибо за ангелов, что готовы жить и надеяться, хоть их обманывают и ранят все… С какой же легкостью доверяют они свою душу – до скончания времен! Теперь уже не важно, что ты ответишь, милая девушка, – Вовка не оставит тебя, ты только искренней будь!»

– Тебя – буду. Точно буду.

Вовка снимает очки. Глаза у него светло-голубые, с маленькими серыми крапинками.

– Тебя как зовут?

И в самом деле, как? Люди, что приходят ко мне, бывает, забывают представиться, а еще бывает – скрывают свои имена.

– Анна.

– Красивое имя, – Вовка одобрительно кивает и водружает очки обратно.

Сердце Анны стучит все еще напряженно, но уже ровнее, спокойней. Она держала, быть может, самый сложный свой экзамен – сегодня. И сдала. Анна непроизвольно поворачивается в мою сторону, ищет меня – напрасно! Ровно на секунду я опередил ее – спрыгнул вниз и стал невидим. Произошедшее сегодня – случилось между Анной и Вовкой. Я тому лишь свидетель.

Вовка берет Анну за руку:

– Пойдем домой, Анна, скоро стемнеет.

«Благословен Еси, Господи! Благодарю за то, что дал нам нас самих как единственно возможное лекарство от всех недугов; что учишь пользоваться этим лекарством; что кто-то, безусловно, научился и познал жизнь и любовь вечную! Благословен Еси, Господи, Боже, Отец Наших! Благословен Еси!»

Путешествие по эпохам (подлинная история Джосера и Хатшепсут)

Посвящается моему руководителю и учителю академику РАЕН Смирнову Игорю Викторовичу с благодарностью

Если говорить честно, то мы в нашем научно-исследовательском институте и не такое делали. Величайшие метаморфозы всемирной истории и наших клиентов для нас – как прозаическая зубная боль для опытного стоматолога. Впрочем, известная доля отваги для наших исследований необходима.