До и после политики

Но ни в России, ни на Западе этот ход почему-то не просчитали. И только когда он был сделан, появилось ощущение его неизбежности и предрешённости. К сожалению или к счастью, такова судьба многих точных и своевременных решений.

По результатам встречи можно сделать три важных вывода.

Первое. Встреча Патриарха и Папы в Гаване, вопреки ожиданиям, в основном была посвящена не межцерковным проблемам. Она была нацелена на возможность предпринимать совместные политические усилия, вынося за скобки межцерковную тематику и догматические разногласия. Таким образом, подтверждена перспектива не экуменистического (не религиозного, не церковного, не мистического), а политического объединения конфессий для решения конкретных задач по борьбе с геноцидом. Объединения поверх всего того, что нас разделяет в чисто религиозном плане и без ущерба для традиции каждой конфессии. Сейчас мы наблюдаем кардинальное изменение повестки межцерковного диалога. Изменение, соответствующее духу нашего крайне неспокойного времени.

Второе. Плодотворная площадка для диалога возникла как результат внесения чётких морально-нравственных ориентиров в общие политические инициативы. И это не только плод многолетних усилий двух церквей, но и результат объективной трансформации идеологического пространства современного общества. Множащиеся национальные, цивилизационные и иные разногласия поставили мир на грань масштабного конфликта, зарождение которого мы наблюдаем на Ближнем Востоке. Стало очевидно, что без возвращения Запада к традиционным христианским истинам – как в религиозном, так и в нерелигиозном их прочтении – не удастся уберечь мир от катастрофы.

Поэтому в «Декларации» православного и католического лидеров решительно осуждена дехристианизация современного Запада, проводящаяся под флагом секуляризации. Подвергнута критике ситуация, в рамках которой христианское милосердие изгоняется под предлогом толерантности, а христианские верующие и просто люди с христианскими моральными убеждениями – дискриминируются. Осуждаются геноцид христиан на Ближнем Востоке, религиозный и секулярный экстремизм, международный терроризм, дегуманизация и архаизация общества, рост социального неравенства и множащиеся военные конфликты. Отстаиваются семейные ценности, подтверждается недопустимость эвтаназии, абортов, применения биомедицинских репродуктивных технологий. Таким образом, в пространстве политического межцерковного диалога отражается важнейший идейный тренд – социальный и гуманный консерватизм.

Совпадение позиций двух духовных лидеров по основным общественно-политическим вопросам предопределило успех их встречи.

Третье. В совместную «Декларацию» вошли положения, которые ясно отражают позицию Русской православной Церкви, российского общества и русского мира – в частности, по украинскому вопросу. В итоговом документе содержится прямое и недвусмысленное осуждение как прозелитизма, так и униатизма. Буквально сказано следующее: «Сегодня очевидно, что метод "униатизма" прежних веков, предполагающий приведение одной общины в единство с другой путем её отрыва от своей Церкви, не является путём к восстановлению единства». Упоминается завет апостола Павла «благовествовать не там, где уже было известно имя Христово, дабы не созидать на чужом основании» (Рим. 15:20).

Термин «русская церковная дипломатия» отныне ни у кого не будет вызывать вопросов – сама жизнь даёт ему определение.

Крещение в Тарусе

Крещение-морозище-ветрище. Снег скрипит, как родной порог. Солнце гуляет в чанах серебряных. Вода не вода уже – лёд. Три крестных хода – Истоминский, Соборный и наш с Воскресенской горки сливаются у Боголюбского источника. Колокола грохнули – слёзы из глаз. А в Москве отставной дьякон чужие грехи обличает. А нам в Тарусе свои бы побороть. И губы к кресту прикипают. И небо как кожа над головой.

Реабилитация Церкви

Наблюдаю активную отстройку антицерковной мифологии, которая становится отправной точкой для наступления на православие в России.

Из «новой России» желают устранить всякую интимность соборной жизни, глубину национальной самодостаточности, основанной на Православии. А между тем духовное самостояние нации в Христовой вере – это и есть исконная формула европейской идентичности, о которой на словах так пекутся либералы во власти. Это и есть «европейский путь». На этом пути не надо ничего и никому доказывать. Надо лишь следовать национальному христианскому, для России – православному вектору.