До и после современности

Труд и досуг в последнее время являют собой картину углубляющегося взаимопроникновения не только в хронотопическом, но и в содержательно-сущностном отношении, вследствие чего высказываются предположения, что на смену «цивилизации труда» идет своего рода «цивилизация досуга»[56]. Контаминация реалий стимулирует к дефиниции универсалий – слияние досуга с трудом, а труда с досугом побуждает исследователей к новым определениям и переопределениям понятий. Так, Е.М. Клюско отмечает, что «досуг» сегодня понимается не как остаток времени от работы, а как «неработа» – деятельность, осуществляемая «ради нее самой», не связанная «с зарабатыванием средств к существованию»[57]. По мнению О.В. Понукалиной, в обществе потребления сама дихотомия труд – досуг размывается в силу того, что последний служит «целям заполнения потреблением непроизводственного времени» и тем самым становится необходимым «звеном процесса производства-потребления»[58]. В.Е. Золотухин указывает, что трудовая и свободная деятельность различаются контекстуально, совпадая предметно, поэтому при определенных обстоятельствах в качестве труда могут выступать и общение, и познание, и многие иные виды деятельности[59].

Под воздействием развития и распространения информационных технологий, особенно «умной» мобильной связи, труд и досуг сливаются одновременно с обеих сторон: с одной сотрудники уделяют время личным делам на работе, участвуя в общении в социальных сетях, электронной торговле и т. п., с другой – создают стоимость и в нерабочее время, отвечая на деловые электронные письма и выполняя разнообразные проектные задания дома, в выходные и в отпуске, путешествуя и т. д.[60] (Особо творческие работники этого даже добиваются: «Благодаря своей креативной идентичности, мы испытываем растущую потребность в образе жизни, построенном на креативном опыте, – формулирует данную позицию Р. Флорида от лица “креативного класса”. – Нас не устраивают прежние жесткие границы между работой, домом и досугом»[61]). Посвящаемый потреблению досуг приобретает экономическое значение, фактически становясь элементом производственного цикла, при этом маркетинговая стимуляция побуждает работника больше работать, дабы почти что по-коммунистически все более полно удовлетворять постоянно растущие потребности, сокращая тем самым свободное время[62]. По мнению Г. Стэндинга, современный гибко занятый работник повседневно/ежедневно находится в подвешенном состоянии, он не структурирует и не контролирует свое время, так как «должен постоянно быть в полном распоряжении потенциальных потребителей его труда». Из-за размывания понятий рабочего места и рабочего времени он работает – или должен быть готов к работе – в любом месте в любое время, и потому лишается качественного свободного времени, которое можно было бы посвятить приобщению к культуре и искусству, самообразованию, гражданской активности и т. п.; в результате всего этого досуг и обесценивается, и в дефиците[63].