Читаем До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает... полностью

Однако к 90-м годам появились совершенно новые тенденции. Поясню на примере. Когда в 1990 году я был в Узбекистане, я практически весь его проехал в течение месяца. Здесь столкнулся с недоумением людей, которым навязывали, что теперь бригадиром надо было поставить обязательно узбека, вместо хорошего русского бригадира, и только потому, что он недостаточно знает узбекский язык. Меня с удивлением спрашивали: почему они теперь должны плохо относиться к русским? Этого никогда не было! Посмотрите, говорили мне, в Ташкенте стоит памятник семье узбекского кузнеца, которая во время войны приняла 11 детей разных национальностей — и русских, и украинцев, и прибалтов, — всех приютили, обогрели, и никто не спрашивал, какой национальности ребенок — все были свои. Теперь же проблема национальности навязывалась искусственно — национальный вопрос поджигался целенаправленно.

Причем не все вопросы были хорошо изучены, не определены болевые точки. Скажем, при установлении границ между Арменией и Азербайджаном не учли ситуацию с Карабахом. Передали территорию Азербайджану, хотя большую часть населения составляли армяне. В той же Грузии есть несколько районов, которые полностью заселены и сейчас армянами.

Этими недоработками воспользовалась та часть националистически настроенной интеллигенции и та часть политиков, которые, понимая, что национальный вопрос — наиболее болезненный, хотели сыграть на этом и придти к власти. Тем более опыт по развалу многонационального государства уже был успешно апробирован в Югославии.

Безусловно, большую роль в разжигании национализма в СССР сыграли «наши зарубежные приятели», с которыми мы сейчас так «крепко дружим».

Я в 1992 году встречался с одним югославским предпринимателем и задал ему вопрос: «Что вы делаете?» Он ответил: «Неужели вы думаете, что мы сами такое сотворили с нашей страной? Это все организовано не македонцами и не сербами, а спровоцировано «дирижерами» из-за рубежа. Мы в этом участвовали как статисты».

Примером тому могут служить и все эти «бархатные» и «оранжевые» революции. Они показывают, насколько отлажена методика разжигания национальной вражды. Готовились к этому за рубежом основательно.

В начале 90-х годов в Штатах была издана книга, написанная Джином Шарпом, — у меня она есть: «Мирные методы перехода от диктатуры к демократии». Там описано 198 таких методов, причем подробно — что делать с населением, что делать с чиновничеством, как поступать со средствами массовой информации, как организовывать ненасильственные митинги, забастовки и прочее. 198 — точно!

В 2004 году эта книга была издана на украинском языке — результат известен. Сейчас она издана на русском языке и есть уже в Интернете. Если проанализировать, что произошло в Грузии, на Украине, что происходит в Киргизии — все в соответствии с этими разработками. Вся эта методика используется. Это первое.

И второе, о чем хотел бы сказать. Чтобы широко развернуть эту работу, используется сеть различных неправительственных фондов и организаций, в том числе и правозащитных. Есть такая организация в Америке, как «Фридом Хаус», есть фонд Сороса, и таких фондов можно назвать не один десяток. Они, кстати, перечисляются в письме посла США в Киргизии в Госдеп. В этом письме посол докладывает о том, как готовится переворот в Киргизии, какие фонды задействованы, как они финансируются, какие они создают организации в Киргизии. После опубликования этих материалов посольством США был заявлен протест, но если это даже написано не самим послом, а его подчиненным, то там совершенно четко описаны все действия, которые производили Соединенные Штаты и посольство США в Киргизии.

Сейчас то же самое готовится у нас в стране. Создаются различного рода неправительственные и правозащитные организации, множество фондов. Они практически полностью содержатся на деньги США, на их гранты. Причем они создаются по схеме Интернета — этой всемирной паутины. Разрушить практически такую систему крайне сложно, так как там нет единого Центра, который бы можно было закрыть и все рухнет — есть только отдельные узлы связи, без которых все равно сеть продолжает действовать.

Эти организации получают очень большие деньги на свою деятельность из США, из европейских стран. Примеры тому — события в Грузии, на Украине, в Киргизии. На эти средства готовят специальные отряды и, подкармливая их, обучают методике действий — как вызывать возмущение населения, как манипулировать их сознанием. Ведь ни для кого не секрет, что людей, которые сидели на майдане Незалежности (а он очень небольшой, по площади примерно как наша площадь Пушкина — там разместить больше 5-6 тысяч людей невозможно) свозили со всей Украины! Им давали деньги, одежду, палатки, питание — все это бесплатно. Как только необходимость в них отпала, их просто вышвырнули, даже не обеспечив средствами на обратный проезд до места проживания.

Перейти на страницу:

Все книги серии Итоги советской эпохи

До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает...
До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает...

Жизнь не только одного последнего первого секретаря Московского горкома коммунистической партии разделилась словно бы на две половины - до и после запрета КПСС. Для миллионов коммунистов и беспартийных разрушение советского строя с его уверенностью в завтрашнем дне, социальной защищенностью, взаимовыручкой, равенством стало личной трагедией. Тяжело пришлось всем: и тем, кто входил в так называемую номенклатуру, но не побежал, задрав штаны, за Горбачевым и Ельциным, и тем, кто никогда не пользовался никакими привилегиями. В воспоминаниях Ю. А. Прокофьева не только описывается наша советская Родина такой, какой мы ее любили и любим, но и впервые приводятся многие не - известные подробности о ликвидации СССР и КПСС руками самой партийной верхушки.

Юрий Анатольевич Прокофьев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное