До конца времен

Долго ждать не пришлось. Водитель взял трубку почти сразу, и Лили попросила его вернуться за ней как можно скорее. Тот ответил, что «скорее» не получится, поскольку он уже находится у выезда на Нью-джерсийское шоссе и на обратный путь ему понадобится часа полтора, но Лили согласилась – другого выхода у нее все равно не было.

Дожидаясь лимузина, Лили примостилась на той самой скамеечке, где сидела с Бобом и где еще раньше нашла книгу с адресом его издательства. Каким все казалось правильным тогда, как она радовалась, что все складывается столь удачно, – и к чему это привело? Что же ей делать? Попытаться устроиться в Нью-Йорке? Нет, не подходит. Она хотела жить здесь, в родной деревне, среди аманитов, среди своих.

Но кто для нее теперь «свои»? Она помнила, как больно резанули по сердцу слова Маргарет – «никто из наших тебе не поможет». Значит, теперь она такая же чужая, как Роберт, как прочие «англичане». Может, ее и от церкви отлучили и она больше не аманитка?.. Как мог папа так с ней поступить?!

Потом Лили подумала о матери. Если бы Ревекка была жива, ничего бы не случилось. Мама не позволила бы Генрику проклясть ее и выгнать из дома. Именно после смерти жены Генрик стал суровее, непреклоннее, черствее… а может, это просто возраст дает о себе знать.

Что же делать?!!

Она не заметила, как пролетел час, за ним еще один. Все это время Лили то плакала, то молилась маме, прося помочь. Наконец в темноте сверкнули фары – это подъехал лимузин. Увидев Лили, водитель невольно ахнул: ее лицо было заплакано и в грязи, порванный фартук испачкан в земле. Казалось, на нее напали разбойники.

– Что с вами, мисс? Вы в порядке? – спросил водитель с тревогой.

– Да, я в порядке. Просто я… я упала, – пояснила она и, поплотнее запахнув накидку, села на переднее сиденье, поскольку заднее было занято какими-то кульками и пакетами из супермаркета. Очевидно, по дороге домой водитель заезжал в магазин, чтобы купить продукты для себя или для семьи. Чемодан она еще раньше положила в багажник.

– Отвезите меня, пожалуйста, обратно в Нью-Йорк, – попросила Лиллибет, не желая пускаться в дальнейшие объяснения. – В любую гостиницу, только приличную и не слишком дорогую, – добавила она. У нее был домашний адрес и телефон Роберта, но заявиться к нему посреди ночи, да еще в таком виде, Лили не могла. Ей нужно было место, чтобы очухаться и привести себя в порядок. Утром, быть может, она позвонит Бобу, а пока…

– Хорошо, мисс. Я как раз знаю один недорогой отель… – Ничего больше не прибавив, водитель тронул машину с места. Лили тоже молчала – она только несколько раз всхлипнула, а потом высморкалась в салфетку из пачки, которая лежала перед ней на приборной доске. Вскоре они выехали на шоссе и помчались вперед, причем ей показалось, что лимузин движется гораздо быстрее, чем днем. Пару раз водитель опасно вильнул на совершенно прямом участке, и Лили подумала, что он, возможно, задремал за рулем. В конце концов она не выдержала и спросила, как он себя чувствует.

– Нормально, мисс, – был ответ.

– Но, может быть, вы устали?

– Устал, конечно, но не очень. Все в порядке, мисс, – сказал водитель, и Лили, немного успокоившись, стала смотреть в окно и думать о том, что произошло дома: как отец орал на нее и как буквально вышвырнул за порог, так что она пролетела по воздуху несколько футов и упала. Похоже, он и правда сильно на нее разозлился, но почему? За что? Чем она так провинилась? Неужели ей нельзя быть писательницей, тем более что от своих домашних обязанностей она отказываться не собиралась?

Так они ехали и ехали, а Лиллибет все так же смотрела в окно и думала о своем. Потом машину снова потащило куда-то в бок и сильно качнуло, и Лили, повернув голову, посмотрела на водителя. Он все-таки задремал, навалившись грудью на руль, но от толчка сразу очнулся. В следующее мгновение Лили увидела огни фар, которые неслись, казалось, прямо на нее, и вскрикнула. Водитель тоже их заметил, но среагировал слишком поздно. Пока он спал, лимузин перескочил разделительную полосу и оказался на встречке, и теперь водитель машинально крутанул руль в обратную сторону. Лимузин занесло, потом снова тряхнуло, затем пол и потолок почему-то поменялись местами, а еще через секунду фары встречного грузовика вспыхнули ослепительно-ярко и раздался оглушительный удар. Многотонная груженая машина протаранила опрокинутый лимузин, подмяла под себя и со скрежетом остановилась.

Последним, что запомнила Лили, был оглушительный рев клаксона, а еще мгновение спустя она провалилась во мрак и тишину.

* * *