До края вечности (СИ)

Моя магия соединилась с магией рода Димопулос, позволяя ненадолго стереть границы пространства и времени. Позволяя мне увидеть моих родителей, таких молодых, склонившихся над кроваткой с весело агукающей малышкой. Малышкой, которой была я. Мама и папа, они стояли рядом друг с другом, держась за руки.

А потом видение переменилось. Молодые родители, их сплетенные руки на колыбели. Наши с Дэсмондом руки. И смешно сопящий во сне ребенок. Будущий герцог Ривельский.

- Наш ребенок, он ведь тоже будет наследником рода Фальконери, - я обернулась к Дэсмонду, когда мелодия стихла, и огни рассеялись, уступая место привычному в этих каменных стенах полумраку. - А, значит, унаследует эту пусть и не темную, но от этого не менее разрушительную магическую силу.

- Он будет наследником рода Ривельских, - возразил муж. - И я могу только посочувствовать тем, кому это может не понравится. Хотя, думаю, что таких смельчаков не найдется.

Единственное, что важно, - это то, что он будет. Наш ребенок. Продолжение тебя и меня.

Дэсмонд обнял меня и поцеловал, делая мои волнения глупыми и ненужными. Заставляя забыть об мире, лежащим за пределами Фонтанацци. Мире, в который совсем скоро нам предстояло вернуться.

29

Я сидела за своим рабочим столом в отделе стенографии. Меня окружали особый аромат бумаг и шум магографа. Ничего не изменилось за время моего короткого отсутствия. С удивлением для себя я обнаружила, что успела соскучиться по всему этому. Но, все же, не настолько, чтобы вернуться к этой работе навсегда.

Из Фонтанацци мы спешно вернулись во Френцу, лишь заехав в Лючеррино за вещами, оставленными в гостинице, и уведомив эра Симони об успешном окончании проверки в отделе по контролю магии. У нас не было причины задерживаться - события, произошедшие в поместье, окончательно расставили все по своим местам.

Шесть лет назад в Лючеррино случилась вспышка магической чумы. Болезнь унесла жизни многих жителей города, а затем закончилась так же внезапно, как и началась, почему-то не перерастя в эпидемию. Тогда, когда болезнь только отступила, все думали, что это произошло из-за своевременно принятых мер. Но то была лишь отговорка, удобное объяснение для явления, истинной причины возникновения которого никто не знал. Причины, которая стала ясна для нас с Дэсмондом сейчас, и которая заключалась в искусственной природе чумы.

Выставка картин, которая завершилась прямо перед началом эпидемии, была лишь удачным способом распространения магических накопителей. Ими были те самые фигурки, продаваемые на выставке за бесценок, и потому так охотно покупаемые жителями Лючеррино. Под видом безобидной поделки скрывались опустевшие природные накопители магии, которые должны были встраиваться в магический контур находящегося неподалеку человека и вытягивать из него магию, используя того в качестве перезарядки для магического артефакта.

Это было самое настоящее темное колдовство, применению которого не было и нет оправдания. Смертельный механизм был запущен уже после окончания выставки, чтобы не было причин связать с ней вспыхнувшую болезнь. Хотя, скорее всего, вспышка магической чумы стала неожиданностью не только для жителей Лючеррино, но и для тех, кто стоял за всем этим.

Возможно, что все это было массовым испытанием силы артефактов, которое пошло не так, как планировалось. Потому что камни не накапливали в себе энергию. Они лишь встраивались в магический контур, размыкая его и делая открытым. Заставляя человека буквально истекать магической энергией. И погибать.

Я знала это так хорошо, потому что сама прошла через это. Благодаря магии, накопившейся во мне, я смогла замкнуть свой магический контур обратно. Пусть и не осознанно, но у меня получилось это сделать. Но магии, чтобы вылечить бабушку, уже не осталось. Хватило только на то, чтобы облегчить ее самочувствие, выиграв у смерти несколько дней.

Тогда бабушка и приказала мне бежать из Фонтанацци. Она должна была сделать так, чтобы все поверили в смерть Корнелии Димопулос. Вместо нее, на севере, далеко от Лючеррино, должна была появиться Матильда Сантини. Сирота из провинции, приехавшая поступать в высшую медицинскую школу. Сирота, которой я и стала на самом деле. Которая потеряла все и должна была скрываться от неведомых преследователей, приходящих на звуки магической мелодии. И которая сейчас вновь вернулась туда, где прошел последний год ее жизни. В управление магии.

Это было бы неправдой, сказать, что господин начальник управления магии с легкостью вернул на работу свою подчиненную, которую недавно от этой работы сам же и отстранил, отправив в отпуск. Наоборот, вначале Дэсмонд был категорически против этой идеи. Он не желал рисковать мной, желая решить все самостоятельно, как он это привык делать. И только понимание, что в данном случае мое участие было необходимо, заставило его изменить мнение.