До мурашек. Об играх со временем, неосторожных желаниях и о ворчунах, вечно спасающих мир

Хозяин выталкивал его из квартиры и буквально запихивал ключи во внутренний карман куртки. Слава брыкался и отказывался брать на себя такую ответственность.

– Да я даже не знаю, как тебя зовут! – наконец выпалил отделочник.

– Да ты что? Я же Вовка, с завода! С верхнего этажа. Совсем, что ли, забыл? Да как ты мог так просто забыть?! – тараторил мужичок.

– Да помню, помню, отстань! – кричал Слава уже в коридоре.

Дверь с хлопко́м закрылась, и он наконец остался в одиночестве и с ключами в кармане. Спустившись на первый этаж, Слава хотел сунуть их в почтовый ящик, но забыл номер квартиры.

Ночь была дождливая и ветреная, такая противная, что даже собака гулять не попросится. Слава вызвал такси и принялся ждать. Напротив подъезда стояла хозяйская машина. «Красавец, настоящий зверюга», – думал он про себя, глядя на чёрно-матовое покрытие и большие глаза фар. Внутри – отделка из экокожи и дорогого пластика. Новейшая акустическая система, все виды подогревов так и соблазняли нажать кнопку на брелоке и сесть в салон.

Он постоял ещё минут десять и, полностью промокнув, не выдержал и открыл дверь машины. Внутри было тепло и сухо. Водительское кресло оказалось очень комфортным и моментально приняло форму Славиного тела.

Слава сбросил вызов такси, выдохнул и, заведя мотор, выехал со стоянки. Теплый воздух из печки приятно обдувал лицо. Но не проехал он и ста метров, как его тормознула патрульная машина.

«Ну вот и доездился», – с тоской подумал Слава, открывая окно.

Полицейский представился и попросил предъявить документы. Слава залез в бардачок и вытащил оттуда пакет со всеми бумагами. Страж закона проверил их, затем права и, пожелав счастливого пути, отпустил водителя.

Переживший легкий стресс Слава хотел было убрать документы, но тут взгляд зацепился за фамилию, что стояла в паспорте автомобиля. Она была точно такой же, как у него самого.

«Удивительно! Не помню, чтобы у нас мои однофамильцы работали. Хоть и было это шесть лет назад».

Слава посмотрел на имя и отчество, и оказалось, что «старый знакомый» был никакой не Вова, а его полный тёзка. Всё это выглядело очень подозрительно. Слава достал документы – везде значилось одно и то же имя. Но когда он дошёл до договора купли-продажи, оформленного в автосалоне, и увидел паспортные данные, то чуть не упал в обморок: в документе значились его данные и его прописка. Мордастый пошутил над бедным отделочником, решив поиздеваться за помощь. Но со Славы хватит! Он вернулся к подъезду и зашёл внутрь. Никто не смеет пользоваться его добротой так дерзко и нахально! Он готов стерпеть многое, но не издевательства!

Слава поднялся на нужный этаж и принялся барабанить в дверь. Через минуту ему открыли. Пожилая женщина смотрела на отделочника как на сумасшедшего.

– Вам кого?

– Мне… В-в-во-ву, – недоумевающе произнес мужчина.

– Здесь такие не живут.

Женщина хотела хлопнуть дверью, но Слава её остановил:

– То есть как не живут?! Я только что здесь был. Вы его мать? Позовите этого негодяя!

– Я вам ещё раз говорю: здесь таких нет, уходите! – резко ответила женщина, вырвав дверь из рук обезумевшего Славы.

Он решил, что ошибся этажом, и побежал наверх. Ситуация повторилась. Слава обошёл все квартиры в доме, но ни в одной не жил тот, кому он делал ремонт всего час назад.

Решив, что спятил, Слава побрёл обратно к машине. Открыв дверь, он обнаружил на сиденье письмо.

«Спасибо за помощь, Слав! Хороший ты человек! Отзывчивый и честный! Забирай машину и ни о чём не переживай. Я бы дал тебе здоровья, но ты и так здоров. Дал бы сил, но и этого у тебя в достатке. Любви, увы, дать не могу, это уж сам. В общем, катайся на здоровье! Вовка с верхнего этажа».

Слава ничего не понимал. Он ещё раз посмотрел документы, и те были юридически абсолютно чисты. Одежда на удивление тоже была чистой. И тут Слава вспомнил одну очень важную вещь: на заводе, где он когда‑то работал, был всего один этаж.

Лифт

– Стойте, стойте! – кричала запыхавшаяся женщина, давясь воздухом, когда двери лифта уже катились навстречу друг к другу.

Виталик нажал на горящий жёлтым кружок, и механическая пасть медленно распахнулась.

– Фу-у-у-ух, – протянула раскрасневшаяся тётка, вбегая внутрь. Вместе с ней в лифт залетел тяжёлый аромат скисшего пота. – Мальчик, ты наверх? – спросила она у Виталика, вытирая рукавом плаща взмыленный подбородок.

Тот лишь неловко кивнул и потянулся к кнопке, вставая на цыпочки, так как ростом был не выше офисного кресла.

– Давай помогу, а то мы так до второго пришествия тут будем околачиваться, – женщина оттолкнула паренька острым локтем и вдавила кнопку в панель.

Двери лениво поползли к центру. Когда зазор между ними был всего в полдюйма, в щёлку пролезли чьи‑то тонкие пальцы. Механизм грустно вздохнул, и двери снова разошлись, так и не прикоснувшись друг к другу. В лифт зашло нечто вытянутое, лохматое, с бледным, словно обескровленным лицом и чёрными мешками под глазами. От нового пассажира веяло пылью и бумагой. Вжавшаяся в один из углов женщина сморщила нос.